Читаем Приемы метания холодного оружия полностью

Возьмите сюрикен обычным способом и переверните кисть руки. Таким образом вы сформируете обратный захват. Бросьте сюрикен, вытянув руку вперед, и, когда он покинет ладонь, взмахните рукой к противоположному плечу. Это придаст оружию вращательное движение. Преимущество этого метода в его быстроте и обманчивости.

Захват в руке. Рис 41},

Кроме бросания оружия, весьма практичный метод защиты представляет собой нанесение прямых и рубящих ударов рукой с зажатым в ней сюрикеном.

Чаще всего для метания ниндзя применяют сюрикены с числом острий до восьми. Но отдельные школы ниндзютсу применяют сюрикены со значительно большим количеством шипов. На рис. 42-47 представлены сюрикены-монстры», имеющие количество шипов от 9 до 72. Впрочем, последние применяются крайне редко, так как при вращении в полете (как указывалось ранее) шипы ведут себя как единый край, снижая глубину проникновения шипов и делая вместо прокола – порез. Однако, иногда требуется именно такой результат, и ниндзя достигают его. Сюрикены – если не самый эффективный, то, во всяком случае, самый эффектный вид метательного оружия.

Лук-арбалет – дальнобойное оружие

Древнейшим боевым и охотничьим оружием на земле является лук. Однако, до сих пор не существует разумного объяснения его происхождения. Если применение камня, дубины или копья можно оправдать случаем, ведь эти предметы окружают нас, то лук является изобретением, искусственно воплощенным замыслом. Первые луки достаточно примитивны, но и для их изготовления требуются значительные усилия и затраты, поэтому луки первоначально (эпоха бронзы) недоступны рядовым воинам. Владельцами луков становятся начальники отрядов и латники сражающиеся на колесницах. Наконечники стрел делались из бронзы, камня или кости. Бронзовые наконечники, чаще всего плоские, имели характерное полукруглое окончание разделенное пополам заостренным черешком для соединения наконечника с древком стрелы. Для прочности посередине наконечника проходило восьмиграннное или закругленное ребро.

Наконечники из кости имели, большей частью, сильно вытянутые в длину узкие острия и вбивались в тело стрелы острием шипа черешка. Древки стрел изготовлялись из бамбука или прочного дерева и имели оперение. Кроме того, древко стрелы снабжалось приспособлением для вставки тетивы. Колчаны делали из кож или шкур, В каждом колчане обычно помещались стрелы и лук, или даже два лука: один стоял прямо, а другой - в перевернутом положении. Особое внимание уделялось хранению стрел, от качества которых зависел исход боя. В дальнейшем с развитием производительных сил, луки получили широчайшее распространение и появилось несколько их разновидностей. Первый шаг на пути совершенствования луков был сделан, когда луки стали делаться не из одного, а из двух кусков древесины, соединенных в середине под некоторым небольшим углом. Такой лук сгибался так сильно при натяжении тетивы, что в целом образовывались окружности.

Сила боя из такого лука зависела от его величины, и прочности центральной части. Делались и усиленные луки с укрепленной костью центральной частью и роговыми наконечниками в местах крепления тетивы, что увеличивало прочность лука, позволяло сильнее натягивать его. Вторым шагом явилось создание луков сделанных не из одного, а из нескольких сортов древесины (композитных), которые даже при меньших, размерах обладали значительно лучшими боевыми качествами. Композитные луки повсюду вскоре становятся основным оружием и занимают это положение вплоть до появления ружей. Композитные луки сгибаются обычно в противоположном направлении к тому, в котором они находятся в ненатянутом состоянии.

Композитный лук делается из 3-х различных материалов: во-первых тонкого, расширяющегося к концам основного хлыста проходящего по всей длине лука, и работающего в качестве каркаса. Обычно для него использовались прочные, гибкие и легкие сорта древесины или бамбуковые пластины.

Еще два слоя древесины образовывали спинку и внутреннюю сторону лука, а между ними прокладывались несколько сортов древесины, расположенных «ребром» т.е. с перпендикулярным расположением волокна для обеспечения большей прочности. Все эти детали проклеивали клеем, обматывали веревками, пальмовым лыком или другими материалами и покрывали лаками для предохранения от сырости. Тетиву изготовляли из растительного волокна или жил животных и хранили в специальных шкатулках, предохраняя от растяжения, сушки и сырости. Длина лука колебалась от 100 до 210 см (выше человека) в зависимости от принадлежности воина к тому или иному роду войск. Традиционно луки делятся на длинный и короткий (рис. 1) в зависимости от длины. Границей разделения служит способ натягивания лука. Короткий лук держится перед собой и натягивается к груди, а длинный лук натягивается сбоку от лучника, за ухо. Длинный лук обладает большей силой и с близкого расстояния пробивает деревянные двери и даже закованного в броню всадника насквозь. Во время сражения пехотинец имел в колчане прикрепленном на спине или сбоку до 30 стрел.

Перейти на страницу:

Похожие книги

10-я пехотная дивизия. 1935—1945
10-я пехотная дивизия. 1935—1945

Книга посвящена истории одного из старейших соединений вермахта, сформированного еще в 1935 г. За время своего существования дивизия несколько раз переформировывалась, сохраняя свой номер, но существенно меняя организацию и наименование. С 1935 по 1941 г. она называлась пехотной, затем была моторизована, получив соответствующее добавление к названию, а с 1943 г., после вооружения бронетехникой, была преобразована в панцер-гренадерскую дивизию. Соединение участвовало в Польской и Французской кампаниях, а затем – до самого крушения Третьего рейха – в боях на Восточном фронте против советских войск. Триумфальное шествие начала войны с Советским Союзом очень быстро сменилось кровопролитными для дивизии боями в районе городов Ржев, Юхнов, Белый. Она участвовала в сражении на Курской дуге летом 1943 г., после чего последовала уже беспрерывная череда поражений и отступлений: котлы под Ахтыркой, Кировоградом, полный разгром дивизии в Румынии, очередное переформирование и последние бои в Нижней Силезии и Моравии. Книга принадлежит перу одного избывших командиров полка, а затем и дивизии, генерал-лейтенанту А. Шмидту. После освобождения из советского плена он собрал большой документальный материал, положенный в основу этой работы. Несмотря на некоторый пафос автора, эта книга будет полезна российскому читателю, в том числе специалистам в области военной истории, поскольку проливает свет на многие малоизвестные страницы истории Великой Отечественной войны.

Август Шмидт

Военное дело
Адмирал Ее Величества России
Адмирал Ее Величества России

Что есть величие – закономерность или случайность? Вряд ли на этот вопрос можно ответить однозначно. Но разве большинство великих судеб делает не случайный поворот? Какая-нибудь ничего не значащая встреча, мимолетная удача, без которой великий путь так бы и остался просто биографией.И все же есть судьбы, которым путь к величию, кажется, предначертан с рождения. Павел Степанович Нахимов (1802—1855) – из их числа. Конечно, у него были учителя, был великий М. П. Лазарев, под началом которого Нахимов сначала отправился в кругосветное плавание, а затем геройски сражался в битве при Наварине.Но Нахимов шел к своей славе, невзирая на подарки судьбы и ее удары. Например, когда тот же Лазарев охладел к нему и настоял на назначении на пост начальника штаба (а фактически – командующего) Черноморского флота другого, пусть и не менее достойного кандидата – Корнилова. Тогда Нахимов не просто стоически воспринял эту ситуацию, но до последней своей минуты хранил искреннее уважение к памяти Лазарева и Корнилова.Крымская война 1853—1856 гг. была последней «благородной» войной в истории человечества, «войной джентльменов». Во-первых, потому, что враги хоть и оставались врагами, но уважали друг друга. А во-вторых – это была война «идеальных» командиров. Иерархия, звания, прошлые заслуги – все это ничего не значило для Нахимова, когда речь о шла о деле. А делом всей жизни адмирала была защита Отечества…От юности, учебы в Морском корпусе, первых плаваний – до гениальной победы при Синопе и героической обороны Севастополя: о большом пути великого флотоводца рассказывают уникальные документы самого П. С. Нахимова. Дополняют их мемуары соратников Павла Степановича, воспоминания современников знаменитого российского адмирала, фрагменты трудов классиков военной истории – Е. В. Тарле, А. М. Зайончковского, М. И. Богдановича, А. А. Керсновского.Нахимов был фаталистом. Он всегда знал, что придет его время. Что, даже если понадобится сражаться с превосходящим флотом противника,– он будет сражаться и победит. Знал, что именно он должен защищать Севастополь, руководить его обороной, даже не имея поначалу соответствующих на то полномочий. А когда погиб Корнилов и положение Севастополя становилось все более тяжелым, «окружающие Нахимова стали замечать в нем твердое, безмолвное решение, смысл которого был им понятен. С каждым месяцем им становилось все яснее, что этот человек не может и не хочет пережить Севастополь».Так и вышло… В этом – высшая форма величия полководца, которую невозможно изъяснить… Перед ней можно только преклоняться…Электронная публикация материалов жизни и деятельности П. С. Нахимова включает полный текст бумажной книги и избранную часть иллюстративного документального материала. А для истинных ценителей подарочных изданий мы предлагаем классическую книгу. Как и все издания серии «Великие полководцы» книга снабжена подробными историческими и биографическими комментариями; текст сопровождают сотни иллюстраций из российских и зарубежных периодических изданий описываемого времени, с многими из которых современный читатель познакомится впервые. Прекрасная печать, оригинальное оформление, лучшая офсетная бумага – все это делает книги подарочной серии «Великие полководцы» лучшим подарком мужчине на все случаи жизни.

Павел Степанович Нахимов

Биографии и Мемуары / Военное дело / Военная история / История / Военное дело: прочее / Образование и наука