Приемыш 2 (СИ)

— Мар, — сказала девушка. — Передайте, чтобы нам принесли чай погорячей, и можете отдыхать. Вы мне сегодня больше не нужны. А вас, — обратилась она к куратору, — если еще хоть раз наедине назовете величеством, сразу же отправлю в ваш кабинет. Я с этим обращением вынуждена мириться, но это не значит, что оно мне нравится. Садитесь, Павел Игнатьевич. Сейчас принесут чай, и вы мне расскажете, что вас привело ко мне в такое время.

— Я не собирался к вам идти, — сказал Воронцов. — Дело есть, но я о нем мог бы сказать Марту, а он утром передал бы вам. Этот поход — целиком инициатива вашего брата. Увидел меня, обрадовался и за руку втянул во врата. Идем, говорит, сестре одной тоскливо, а вам она обрадуется.

— Маленький психолог, — грустно улыбнулась девушка. — Но он прав, мне приятно вас увидеть.

— Вы выглядите очень уставшей, — заметил Воронцов. — Днем это как–то не так видно, но сейчас, особенно когда вы в этом халате… Извините, я, кажется, сказал что–то не то.

— Вы сказали то, что думали, и вы правы. Мне сейчас мало кто такое говорит. В этом мире у меня только трое по–настоящему близких людей, с которыми я могу быть не королевой, а просто собой, да и то один из них — мальчишка, а ему в куртку не поплачешь. И все они жители этого мира и не всегда способны меня понять. А так иной раз хочется сунуть голову кому–нибудь под мышку и всласть поплакаться. Чтобы тебя пожалели, погладили по голове и сказали, что все будет хорошо.

— Вы чего–то боитесь?

— Я многого боюсь, Павел Игнатьевич! И я очень устала от этой бесконечной работы и вечной нехватки времени. Хотите, я вам исповедаюсь? Только дайте слово, что вы мои откровения не используете против меня.

— Я давал присягу родине, но это еще не делает меня мерзавцем. И у меня достаточно ума, чтобы понять, что интересы государства не всегда совпадают с интересами его первых лиц. О таком не принято говорить, но вы меня моему начальству закладывать не побежите. Я не верю, что вы когда–нибудь навредите своей бывшей родине, по крайней мере сознательно, а золота вы ей и так дали очень много и дадите еще. Так с какой стати мне вам вредить? Из–за того, что вы не хотите отдать этот мир Союзу? Так я сам не уверен в том, что нам это пойдет на пользу. Да и не нужна мне ваша исповедь, пусть ваши секреты у вас и останутся.

— Она нужна мне. Как вы все не можете понять, что девушке, какой бы сильной она вам ни казалась, обязательно нужна рядом крепкая мужская рука. Это не обязательно должен быть муж, может быть просто хороший друг, хотя, наверное, между мужчиной и женщиной такие отношения без постели бывают редко.

— Хорошо, можете плакаться, если это для вас так важно. Обещаю, что все сказанное дальше меня не пойдет и не будет использовано против вас. Но мне, если честно, не совсем ясно, что вас так тревожит. Вы настолько сильны и неуязвимы, что можно не беспокоиться о своей безопасности, и большинство земель уже объединили, и создали сильную по местным меркам армию. В чем угроза?

— Все так и не так. Да, я сильнее остальных магов королевства, даже не учитывая возможностей Аруса. Я нахваталась много разрозненных знаний по магии у своего Зверя, и это мне очень помогло. Местные маги ничего этого не знали, что и помогло победить быстро и без особых усилий. Но уже с кочевниками я сама окажусь точно в таком же положении, поскольку не знаю их магии. И вы сильно преувеличиваете мою неуязвимость. Если кто–нибудь узнает о моей способности менять свойства тела и сможет заманить в ловушку, ему будет не так уж сложно меня убить.

— Как можно убить человека, до которого невозможно дотронуться? — удивился Воронцов.

— Очень просто. Способов может быть много. Приобретая проницаемость, я не теряю вес. Сделайте простой подкоп, и я упаду и утону в земле. А мне в любом состоянии необходим воздух для дыхания. Заманите меня в какое–нибудь помещение, а потом быстро залейте его водой. Я не захлебнусь, просто задохнусь без воздуха.

— Но вы это помещение можете быстро покинуть.