Приезжайте к нам на Колыму!

— Целые сутки потеряем, — чешу я в затылке.

— А то, что это вещевка, — даже удобно, — говорит Гена, — в грузовую часть мы багаж сложим, тут четверо вполне усядутся, а сюда мы вьючные ящики поставим, на них телогрейки настелим — получится просто замечательно.

— Нет, — говорит Юра, — надо отказаться. Давайте лучше завтра с комфортом поедем. Подумаешь, сутки, больше ждали... Смотрите, какие щели тут снизу и с боков. Ведь вся пыль здесь будет, мы же задохнемся.

— Подумаешь, какая мелочь — пыль, — фыркает Колька.

Таким образом, большинством голосов было решено: выезжаем на вещевке сегодня. Шофер колымаги страшно обрадовался. В продолжение нашего спора он стоял в сторонке, не участвуя в дискуссии, но было заметно, что ему страсть как хочется, чтобы мы выехали сегодня и на его машине.

Грузим снаряжение. Шофер, который помогает нам тоже, между тем рассказывает:

— Мою машину ребята на автобазе знаете, как зовут? Ресторан на колесах.

— Почему? — спрашиваю я.

— А потому, что мы в нее залезем, запремся изнутри и бутылим, — смеется шофер. — И нас никто не видит, и начальство не расстраивается. Опять же, если мышку привел — тоже ко мне, пожалуйста. В знаменитой машине по трассе поедете!

И вот все наши вещи погружены. Мы прощаемся с солдатами, которые тоже помогали нам, и уже собираемся садиться в машину.

— Стойте! — говорит вдруг шофер. — Мне еще в одно место заехать надо. Женщину с ребенком до Магадана взять — приказ директора.

И не успели мы рта раскрыть, как он захлопнул двери, развернулся и уехал с нашими вещичками прочь.

— Интересное кино, — почесал в затылке я.

— Да, это неприятная новость, — согласился Гена.

— Говорил я, что до завтра подождать надо, — огорченно вздохнул Юра.

Разожгли костер, заварили чаю (посуду, заварку и сахар взяли у солдат), попили его, вымыли посуду, вернули ее хозяевам, а нашей машины все нет и нет.

Тем временем в Берелехском аэропорту случилось замечательное происшествие. Самолетов не было с самой пятницы (сегодня же, напомню, понедельник), и пассажиров в порту скопилось пропасть. И вот наконец прилетел Ил-14 из Магадана. Что творится на регистрации!!! Шум, крик, давка. Потные мужчины и осатаневшие женщины тычут в лицо диспетчеру телеграммы, справки, грудных детей. Но вот регистрация закончена; самолет набит «под завязку»; он уже вырулил на взлетную полосу, но вдруг остановился. Подали трап, и в самолет взбежали два молодых парня в одинаковых серых костюмах. Вскоре они сбежали по трапу назад, держа под руки какую-то ошалевшую молодую девицу; причем один из парней нес в руках ее сумочку (и было видно, что сумочка эта тяжела).

На бетонном пятачке возле такси стояли два черных носатых кавказца в мохнатых кепках и лениво щурились на заходящее солнце. Увидев девицу, выходящую из самолета в сопровождении молодых людей, кавказцы кинулись в такси, и оно стало что есть мочи удирать вдоль по трассе, которая как раз огибала летное поле аэродрома. Откуда ни возьмись появилась вдруг серая «Волга» и бросилась в погоню за такси, а вскоре впереди, откуда-то из-за поворота, вылетел огромный самосвал, который моментально стал поперек дороги, совершенно перегородив ее. Погоня на этом закончилась.

Итак, мы стали свидетелями поимки «золотых» контрабандистов.

Девица рыдала на лавочке, размазывая по лицу тушь и слезы:

— Меня просто попросили сверток в Магадан отвезти, а я сдуру согласилась. Откуда я знала, что там?! Я просто людям одолжение сделать хотела!

— Знать не знала, ведать не ведала? — усмехнулся один из молодых людей, взвешивая на руке тяжеленную сумочку девицы. — Да ты нас за детей считаешь, милая? Или за дураков?

— Давно здесь живешь-то? — спрашивает второй.

— Да всю жизнь, — пуще прежнего заревела девица.

— Ну вот, — спокойно говорит второй, — значит, все знаешь. И срок, и таксу.

— Знаю, — ревет в голос девица, — пятнадцать лет.

— Видишь, какая грамотная, — поддерживает ее первый молодой человек. — Зачем же тогда нас в заблуждение вводить.

И девицу увели в служебное помещение аэропорта. Вскоре за ней приехала та самая серая «Волга», и неудачливая контрабандистка убыла в сопровождении молодых людей в серых костюмах.

— Второй случай в этом месяце, — сказал парень, подметавший дорожки в аэропорту, — дней пять назад вот так же парня с золотишком задержали.

— Да-а, — сказал Саня, — должно быть, много золота отсюда уплывает. То, что ловят, это ведь так — крохи!

Наша вещевка появилась в глубоких сумерках. И была она, как ни странно, полна людей самого разного возраста, от пятилетних детей до глубоких стариков.

— Так, — сказал Саня, — это что же, все с нами?

— Нет-нет, не беспокойтесь, — заверил солидный мужчина с железными зубами, — мы с вами только до Сусумана доедем, а там все сойдем, кроме вот этой женщины и вот этого ребенка.

— Да вы что? — вытаращил на него свой единственный глаз Юра. — Зачем же нам эти неудобства терпеть? Мы ведь деньги платили... Тут и так повернуться негде.