Приглашение на эшафот. Покрась в черное-2

— Четыре года назад погибли три человека. Маркин, Эпштейн и Цейтлин. По паспортам погибших были получены загранпаспорта. Рамазанов получил паспорт на имя Маркина. Зибиров на имя Эпштейна. Вопрос — кто получил паспорт на имя Цейтлина. Я не сомневаюсь, что господина, имеющего загранпаспорт на имя Льва Цейтлина, ждет виселица. А нам он нужен живым и здоровым, иначе мы этот клубок не распутаем. Ну а я пообщаюсь с археологами. Копатели древней истории — не случайность в этой запутанной истории.

5

Команда собралась в шесть вечера в тесном кабинете Куприянова. Состав следственно-розыскной группы увеличился, можно работать в полную силу. Трифонов предпочитал мобильные команды. Каждый распутывал свой узел. Те, кто с Трифоновым уже работал, понимали, какая ответственность на них возлагалась. Следователь ставил перед каждым задачу и не вмешивался в ход работы, не давал подсказок и не давил своим авторитетом. Если ты профессионал, то должен сам знать, как и что тебе делать. Приходилось выкладываться на все сто. Ударить в грязь лицом перед таким руководителем — значило расписаться в своей полной несостоятельности.

Медэксперт Купченко доложил о результатах вскрытия:

— Рамазанов умер в результате приступа астмы, вызванного препаратом «тромохол», введенным ему в кровь. Этот препарат использовался спецслужбами и известен со времен Второй мировой войны. Он парализует мышечные ткани и делает человека абсолютно беспомощным, в его состав входят психотропные элементы, вызывающие чувство страха. При этом сознание и речь у пациента сохраняются. В каком-то смысле этот препарат можно назвать «сывороткой правды». Его использовали еще немцы при допросах пленных. После войны им пользовались спецслужбы. В настоящее время он запрещен, и о нем давно никто не слышал. Смерть Зибирова была так же вызвана тромохолом. Зибиров страдал аритмией, и сердце не выдержало нагрузки, вызванной уколом.

Купченко задумался, потом добавил:

— Вряд ли сам препарат довел пациентов до смерти. Доза вполне безопасная. Смерть вывал страх. Психотропное воздействие. Побочный фактор. Вспомните искаженные ужасом лица повешенных.

— Ужас им могла внушить петля, висящая перед глазами, — заметил Трифонов. — Надо полагать, что перед казнью жертв допрашивали. Но что они могли знать? У Рамазанова в доме пропали видеокассеты и фотографии. У Зибирова — документы и фотографии. Возможно, погибшие знали Какие-то тайны или имели на кого-то компромат. Убийцы решили уничтожить документы и убрать ненужных свидетелей. Вариант с местью тоже не исключается. Приговоренные пользовались паспортами зверски убитых людей. Только я сомневаюсь, что Зибиров и Рамазанов как-то связаны с гибелью тех, чьими документами владели. Ни тот, ни другой на роль убийц не тянут.

— Но они могли знать истинных убийц и иметь на них досье, — предположила лейтенант Рогова.

— А что им грозило, настоящим убийцам? Настоящего Маркина, Эпштейна и Цейтлина убили четыре года назад. Спустя год нашли их трупы. Следствию раскопать ничего, кроме покойников, не удалось. Установили их личности, вернули останки родственникам, и те похоронили их по-человечески. Это все. Я думаю, что убийцам не о чем беспокоиться. И уж тем более глупо устраивать показательные казни. Не их почерк. Выстрел в затылок — ив яму.

Рогова достала из папки газету, развернула ее и положила на стол.

— Это еженедельный выпуск «Криминальной хроники» за двадцать четвертое июля девяносто девятого года. Здесь опубликована статья о найденных трупах в лесополосе и прижизненные фотографии погибших. Из этой газеты убийцы вырезали снимки и подложили в паспорта повешенных. Такой шаг должен быть чем-то вызван. Палачи знали, что висельников найдет милиция и начнется следствие. Похоже, что газетные вырезки подброшены нам специально. «Вот вам, ребята, подсказка. В этом направлении и копайте». Себя таким посланием они никак не выдают. Если Рамазанов и Зибиров не причастны к убийству Маркина и Эпштейна, за что же их казнили? За использование чужих имен и документов? Не слишком серьезная аргументация для страшных спектаклей с показательными казнями. Но я не исключаю и того, что палачи хотят пустить нас по ложному следу.

— Почему ты так решила? — спросил Куприянов.

— Нарочитый запах духов. Я думаю, что женщина в деле не замешана. Свидетели видели только мужчину. Следы от женских каблуков и запах духов могут быть отвлекающим приемом. Убийцы ведут себя как дети, играющие во дворе. Много фантазируют, развлекаются. Свечи зажигают, людей вешают в чужих квартирах и на чужих дачах, крадут фотокарточки, подбрасывают вырезки из газеты. Пускают следствию пыль в глаза. Мститель так себя вести не будет.

— Какие еще есть мнения? — спросил Трифонов.