Приглашение на собственную свадьбу

Зак пошевелился и перевернул ее на спину, а потом убрал упавшие на ее лицо пряди волос. Его прикосновение было таким нежным, что Холли подумала, уж не влюбился ли он в нее. Выражение лица Зака оставалось непроницаемым, но со стороны казалось, что он прилагает много усилий, чтобы не выдать своих чувств.

– Ты не голодна? – спросил он.

В ответ в ее желудке громко заурчало, и она рассмеялась.

– Ты разве не заметил, что я всегда голодна?

Он слабо улыбнулся и заправил еще одну прядку волос ей за ухо.

– Мне нравится слышать твой смех. Он похож на звон колокольчика.

Только сохранит ли она способность смеяться по прошествии нескольких недель или месяцев после того, как они разорвут свою «помолвку».

– А ты голоден? – провела пальчиком по его носу Холли.

Зак посмотрел на нее потемневшими от страсти глазами.

– Умираю от голода, – ответил он, и она прекрасно понимала, что речь шла не о еде.

– Опять? – насмешливо спросила Холли.

Он улыбнулся и склонился к ее губам.

– Постоянно.

Глава 8

Позже тем вечером Зак нашел в себе силы подняться с кровати и оторваться от соблазнительного тела Холли.

Нужно было сходить куда-нибудь поесть.

Зак нашел какую-то закусочную, и они с Холли поели и выпили вина, болтая о всяких мелочах, как давно живущая вместе парочка.

Он до сих пор не пришел в себя после чувственной нагрузки, которую задал своему телу вместе с Холли. Он не мог устоять перед ней. Она была как наркотик, в котором он нуждался, чтобы оставаться в живых. Казалось, его подключили к более высокому напряжению, и теперь он замечал то, чего не замечал прежде. Он обращал внимание на разнообразие цветов, на то, как падал свет; даже вкус еды и вина ощущался по-другому.

Он самого себя ощущал по-другому.

Зак не мог припомнить более потрясающего секса, чем с ней. Когда Холли сказала, что они могут расстаться по ее инициативе, в нем вдруг взыграла неистовая ревность. Зак никогда и никого не ревновал. Да и с чего бы? Он не привык вкладываться эмоционально в отношения и держал свое сердце закрытым. Но Холли удалось проникнуть сквозь его защитные стены и подобраться к нему ближе.

Слишком близко.

Опасно близко.

Холли отставила в сторону наполовину пустой бокал вина.

– Все. С меня хватит. Если я сделаю еще хотя бы глоточек, я залезу на стол и пущусь в пляс.

Зак сжал ее руку и улыбнулся.

– Ты любишь танцевать?

Глаза Холли заблестели.

– Обожаю.

Тогда он помог ей подняться из-за стола и притянул к себе. Холли тихо вздохнула и прильнула к нему, прижавшись щекой к его груди и обняв его за талию, словно не хотела отпускать его.

До этого момента Зак не осознавал, что медленный танец чем-то напоминал физическую близость. Он смотрел на другие пары, которые сплелись в объятиях и покачивались, ставши одним целым. Его собственное тело двигалось в одном ритме с Холли, медленном, чувственном, возбуждающем, который совпадал с ритмом музыки.

Холли подняла голову и, посмотрев на него, улыбнулась. Ее глаза сверкали подобно бриллианту, красовавшемуся на ее пальчике.

– Обычно, танцуя, я наступаю партнеру на ноги.

Зак прижал ее к себе еще крепче, чтобы она ощутила его мучительно отяжелевшую плоть.

– Прямо сейчас ты наступаешь мне на кое-что другое.

Ее щеки слегка порозовели.

– Спасибо, что привез меня в Париж. Мне здесь очень нравится.

Зак наклонился и чмокнул ее в лоб.

– Мне тоже.

Они еще немного посидели в баре, а потом прогулялись за ручки вдоль берега Сены. Вечер выдался немного прохладным, но Холли согревала близость Зака. Она не могла сказать, то ли опьянела от вина, то ли от самого предупредительного и романтичного мужчины, которого когда-либо встречала в своей жизни. Танец в его объятиях доставил ей столько же удовольствия, как и секс с ним. Они двигались в одном ритме и в одном порыве, словно танцевали в тысячный раз.

Они вернулись в гостиницу далеко за полночь, но Холли не испытывала никакой усталости. Как только дверь номера закрылась за ними, она повернулась в руках Зака, который тут же жадно прильнул к ее губам. Не разжимая объятий, он повел ее в спальню, по дороге стараясь не наталкиваться на предметы мебели и чуть не разбив одну из ламп на комоде. Они лихорадочно срывали одежду друг с друга, бросая ее на пол, как оберточную бумагу, безжалостно сорванную с подарка.

Но Зак и был подарком, который оживил ее омертвевшие от скуки чувства. Ни один мужчина не возбуждал ее до такой степени, когда кровь бурлила в ее венах, а сердце колотилось со скоростью суперкара.

Зак опустил ее на кровать и стал осыпать поцелуями ее грудь и живот, касаясь жаркими, как огонь, губами. Холли затаила дыхание, когда он опустился ниже и лизнул ее мучительно пульсирующее лоно. Он жадно ласкал ее до тех пор, пока она с громким стоном не изогнула спину, увлекаемая волной острого наслаждения.

Холли успела только перевести дух, когда Зак с рычанием погрузился в нее и, до боли сжав ее запястья, начал избавляться от напряжения, сковавшего его тело. Через некоторое время он содрогнулся от мощного оргазма и со стоном повалился на нее, обмякший и выбившийся из сил.