Приглашение на танец

Лукас открыл было рот, чтобы сказать что-то в свое оправдание, но леди Вайолет сделала ему знак молчать.

— Мне известно, что вы с ней ищете причины исчезновения вашего брата. Я говорю не об этом, а о том, как вы следите за ней взглядом, когда находитесь в одной комнате. О том, как вы с ней разговариваете — так, словно видите ее одну.

Лукас просто кивнул, поскольку леди Херстон явно не собиралась давать ему возможность вставить словечко.

— Я не сомневаюсь, что вы надеетесь узнать какие-нибудь новости о брате. Но, ваша светлость, я знаю мужчин. И у меня нет причин верить, что вас влечет к Сесили только потому, что вы цените ее умственные способности. Сесили никогда особенно не заботилась о том, как выглядит, но я уверена, что ее бравада — это только видимость, а в душе ей далеко не безразлично, что думают другие. Однажды ей уже разбили сердце, и я не хочу, чтобы это случилось снова. Поймите, сэр, ее отец сейчас не в состоянии защитить ее честь, а посему я должна сделать это.

Лукас молчал. Нечего и говорить, его действительно влекло к Сесили. Но, будучи джентльменом, он ни в коем случае не собирался идти на поводу у своего влечения, и если бы обвинение в бесчестных намерениях в отношении Сесили прозвучало из уст мужчины, он счел бы это оскорблением, за которое стоит вызвать на дуэль. Лукас подозревал, что леди Херстон это прекрасно сознает и пользуется преимуществами принадлежности к женскому полу и болезнью мужа, чтобы безнаказанно высказать свое мнение. Но куда важнее для Лукаса было открытие, что однажды кто-то разбил сердце Сесили. Конечно, было бы глупо предполагать, что к ее возрасту мисс Херстон никого не успела полюбить, но Лукасу все равно хотелось найти ублюдка, который заставил ее страдать, и хорошенько отметелить. Вслух он сухо ответил:

— Миледи, я рад узнать, что мое сердце словно открытая книга. Мне следует немедленно прекратить играть в карты, чтобы избежать неприятностей!

— Ваша светлость, вам не надо играть не только в карты, но и роль скучающего аристократа, — саркастически парировала леди Херстон. — Я хорошо знаю, что вы не были рождены носить герцогскую корону, и искренне восхищаюсь вами. Вы справились с этой ситуацией намного лучше, чем мог бы сделать это Дэвид Лоуренс, окажись он на вашем месте. Служба в армии во многом способствует тому, чтобы сделать из мужчины нечто стоящее. Если бы я думала, что вы всего лишь очередной бездельник с титулом, я бы предостерегла Сесили от встреч с вами, и дело с концом.

Лукас взял себе на заметку, что позже нужно будет разузнать подробнее про Дэвида Лоуренса. А сейчас, когда леди Херстон пригвоздила его к месту, напоминая Лукасу самых суровых преподавателей в Итоне, ему пришлось сосредоточиться на том, что происходит здесь.

— Вы для нее опасны именно потому, что вы такой, какой есть, — продолжала леди Херстон. — В вас есть как раз такое сочетание обаяния и ума, перед которой многим молодым девушкам, в том числе и моей падчерице, очень трудно устоять. Она легко может отмахнуться от охотников за деньгами и самодовольных щеголей, но вы, сэр — я не побоюсь это сказать, — вы опасны! А теперь, когда вы взяли на себя благородную миссию поисков пропавшего брата, вы чертовски близки к тому, чтобы стать совершенно неотразимым.

Лукас нахмурился:

— Миледи, неужели вы всерьез полагаете, что я использую несчастье нашей семьи как средство соблазнить вашу падчерицу?

— Нет, конечно же, нет! — Леди Херстон расширила глаза. — Что я пытаюсь сделать — и, надо сказать, не очень успешно, поскольку все запутала, — это узнать ваши намерения. Могу вам твердо заявить, что, если в ходе вашего общения с моей падчерицей как-либо пострадает ее репутация, вам придется поплатиться за это своей холостяцкой свободой.

Лукасу уже порядком надоело, что его распекают за то, в чем не виноват, и он в конце концов взорвался:

— Мадам, с вашего позволения, должен вам сказать, что, будь вы мужчиной, я бы уже вызвал вас на дуэль. Ваша дочь не дитя, и, осмелюсь заметить, она вам уже говорила, что способна сама о себе позаботиться. Но если вы боитесь, что я не джентльмен — хотя я не давал вам повода так думать, — смею вас уверить, что если в ходе нашего общения с мисс Херстон я каким-то образом ее скомпрометирую, то я исправлю эту ошибку, немедленно женившись на ней.

Однако леди Херстон не испугалась его вспышки гнева, а от души рассмеялась. Лукас почувствовал, что у него начинает болеть голова. Вдруг она произнесла совсем уж загадочную фразу:

— Ну вот, это оказалось не так уж трудно, правда? Я знала, что Амелия Сноу наговаривала на вас.

Ответить Лукас не успел: к ним подошла Сесили.

— Что это вы тут обсуждаете? — спросила она, с любопытством глядя то на мачеху, то на герцога. — По-видимому, нечто не очень приятное, поскольку у герцога Уинтерсона такой вид, будто у него зубы разболелись.

Леди Херстон нежно похлопала падчерицу по руке.