Приглашение с подвохом

— Так что произошло? Что тебя так разозлило? Это должно быть что-то серьезное, раз даже эффект успокоительных не помог.

— Алина случилась, вот что, — настроение портится, едва перед глазами всплывает образ мерзкой девчонки. Думаю, свадьбу она вряд ли забудет.

Перескакивая с одного на другое, посвящаю маму в подробности перепалки. Я рассказывала об Антоне ранее, но не так чтобы уж слишком подробно, а сейчас вывалила на маму все, не фильтруя. С самого начала. Вот как оно есть, без всяких прикрас.

Мама под конец рассказа лишь хмурится да поджимает губы.

— Я сейчас скажу одну вещь, которая, надеюсь, позволит тебе взглянуть на ситуацию под другим углом, — наконец, выдает она. — У Антона не было шансов устоять, как мне кажется. Из твоего рассказа выходит, что мальчик всю жизнь хотел иметь отца, и не какого-нибудь, а именно того, который его отверг. Что-то вроде подсознательной матрицы поведения. Папа кумир, но я для него недостаточно хорош. И он из кожи вон лезет, чтобы доказать, что это не так. Но несмотря на достигнутые вершины и хорошую жизнь — та, самая главная цель, сидит глубоко в подсознании. И вдруг этот кумир объявляется и окружает вниманием. И хочется удержать это внимание, получить одобрение. Услышать то, о чем всегда мечтал. Это хуже чем наркозависимость.

— И что? — я понимала, о чем она говорит, но принять не могла. — Ломать ради этого одобрения свою жизнь и существовать ради чужой выгоды? Словно собака на коротком поводке.

— А это уже не тебе решать, милая. Чтобы избавиться от зависимости — в первую очередь нужно этого захотеть. Парню выпал шанс вернуть контроль над собственной жизнью, но вопрос в том, ухватится ли он за него?

Надеюсь, так оно и будет. В конце концов, это уже не мое дело, а спасение утопающих — дело рук самих утопающих.

Продолжить беседу не удаётся — в комнате появляется возмущенный отец, мол, пока вы тут языками чешете, там на кухне что-то горит. Мама подрывается как ужаленная, с руганью вылетая из комнаты, под громкий отцовский смех.

К этому можно и привыкнуть.

Я все ещё слышу причитания мамы, когда в комнату просачивается Дан и быстро закрывает за собой дверь.

— На кухне ничего не горит, да? — интересуюсь у напарника, чуть склонив голову на бок.

— Неа, — с широченной улыбкой заявляет это чудо. — Но запахи там такие, что слюнки текут.

— Тогда почему ты здесь, а не там?

— Эжен, видишь ли, тут такое дело… — вид у него смущенный и упрямый одновременно.

— Мне уже не нравится начало, — предупреждаю со смешком.

— Мне пришлось кое-что сделать во время ритуала, — заявляет мужчина, сверля меня серьезным взглядом. — Ты только выслушай меня, хорошо?

И замолчал, не решаясь продолжить.

— Не тяни, Дан, ради Бога. Скажи уже как есть.

Чем дольше он молчит, тем сильнее я начинаю нервничать. Да и его напряженность, которую я буквально чувствую кожей, ситуацию не улучшает.

— Мариам почти убила тебя, пока мы её выкуривали. Ты лежала на моих руках, и я чувствовал, как с каждой секундой тебя покидает жизнь. Я не мог этого допустить, не мог потерять тебя, поэтому разделил с тобой магию.

Он замолкает, пока я пытаюсь осознать сказанное.

— Что это значит? Ты сделал меня магом?

Предполагаю очевидное, но ошибаюсь.

— Нет, — Дан пересекает комнату и присаживается на край кровати. Сжав мои ладони, он поясняет: — Это древний способ, которым пользуются маги, если хотят связать свою жизнь с обычным человеком без дара. Ещё этот способ называют брачным ритуалом.

— Поверить не могу! — шепчу ошеломленно, не зная, как реагировать на новость. Без меня меня женили. Офигеть. — Дан!

Как такое вообще возможно? С каких пор получать согласие невесты вовсе не обязательно?

— Что Дан? — взрывается напарник как бочка с порохом, вскакивая с кровати. От неожиданности я вздрагиваю, но мужчина, кажется, даже не заметил, полностью погрузившись в собственные раздумья. — Мне нужно было просто смотреть, как ты умираешь? — бегая из угла в угол, по всей комнате, рвал и метал он. — Ответь! Как бы ты поступила на моем месте? Ты столько раз спасала мою жизнь! Шла на безумный риск, даже осознавая, что я просто мог водить тебя за нос! Верила, когда другие б отвернулись! Так скажи, Эжен, как я мог позволить тебе уйти за грань?

Дан в этот момент больше всего походил на безумца. Лохматого безумца.

— Я понимаю, правда. И на твоем месте поступила бы так же — спасла любой ценой. Вот только ответь мне на один вопрос… Ты перечислил все причины или есть что-то ещё?

Я с каким-то ужасом вперемешку с эйфорией ждала его ответа, понимая, что это может изменить все.

Дан застывает как истукан, сверля меня проникновенным взглядом. Плечи его опускаются, и на одно единственное краткое мгновение я улавливаю нечто странное, некую покорность судьбе, после чего ироничный взгляд возвращается.

— Я не мог позволить уйти за грань девушке, в которую влюблен.

— Это хорошо, — выдыхаю. — Потому что я, кажется, чувствую тоже самое.

— К тому же, она задолжала мне свидание, — это Дан заявляет с такой невозмутимостью, что улыбнуться просто невозможно.