Приглашение в Ад

Само собой, Артура продолжали расспрашивать, но уже с явной ленцой. Людям хотелось сказок, а он говорил скучно. И потому большей частью беглец слушал сам. Новостей для него по-прежнему хватало. В частности немало рассказывали о Горке – этаком пиратском Вавилоне. Гора Волчиха, прежде облюбованная любителями лыжного слалома, нынче и впрямь превратилась в подобие крепости. Своя артиллерия, свои танки и даже своя железнодорожная ветвь, по которой от города втихаря успели отогнать не один эшелон с продовольствием. Конечно, бандиты не жировали, но и не бедствовали. В отличие от тех же горожан, про которых говорили с усмешкой, а иногда и с жалостливой ноткой.

– …От Дикой Дивизии, крути не крути, а мы их, считай, спасли. Морпехи у них уже полгорода слопали. Даже канонада начинала стихать. С боеприпасами-то в Воскресенске туго, вот тут-то мы им в тыл и вдарили. Дивизиону этому. Два ероплана и танковый клин! – Щеголь сиял. – А какую артподготовку им удружили! В клочья фронт порвали! Надо было видеть этих вояк, – драпали, как ошпаренные!..

Бородатые лица с важностью кивали. Смысл боевой операции, проведенной против Дикой Дивизии, они не вполне понимали, но это совершенно не мешало им гордиться одержанной победой.

– Чего там говорить! У них и калибр был покрупнее, и спецов поболе нашего, а все одно – не выстояли. – Щеголь мечтательно закатывал глаза. Воспоминания явно доставляли ему удовольствие.

– Во-первых, все их обозы первым же ударом захватили. Шмотье, оружие, палатки. А во-вторых, город спасли. В общем, взяли морпехов в этакие тисочки и мягонько-мягонько стиснули… Пленных, заметь, не брали. Ни мы, ни они. Озверели вусмерть!.. Горожане потом намекали, что, дескать, поделиться бы неплохо. Это, значит, шмотьем обозным. Только Кит им шиш показал. Без того, можно сказать, из огня вынули, а они, слышь, спорить затеяли. Помню парламентера ихнего с Лили свели – для переговоров, так малого потом откачивать пришлось. Со страху едва не помер…

Слушая про знаменитого пигопага, про мокриц, заселивших город, Артур верил и не верил. Воскресенск вообще был особой темой в вечерних разговорах. Больше, конечно, врали, но даже, делая скидку на преувеличения, Артур испытывал ужас от слышимого.

«Город – он что же… Все равно что каменный мешок. Потому и слизняков в подвалах, как в бочке огурцов, потому и мокрицы всюду. На вольном воздухе оно, конечно, легче…» С подобными рассуждениями соглашались охотно. На Горке тоже умирали и умирали ежедневно, но думать о том, что в городе мрут чаще, было все же успокоительно.

Иногда происходили потасовки. В одной из них пришлось поучаствовать и Артуру. Так получилось, что об этом его попросил Щеголь. Очень уж разошлись, раскипелись ребятки. В ход пошли поленья, приготовленные для костра. Могла выйти первоклассная заварушка – с проломленными черепами, с самыми непредсказуемыми увечьями. Подобных потерь вожак не любил. Сняв автомат с предохранителя, Щеголь поднял ствол, но, подумав, обратил свой взор на Артура. Последний ерепениться не стал. Было бы испрошено должным образом. Словом, разобрался быстро и толково. Обошлось ссадинами, синяками, но без смертей. И вторично перепало Кабану. Одобрение Щеголя Артур заслужил, а вот «сподвижники» стали посматривать в его сторону косо. Может, и шлепнули бы под шумок, но он по-прежнему числился особо ценным «подарком», а стрелять в «подарок Киту» было чрезвычайно опасно. Поэтому нехотя, без восторгов, но его продолжали оберегать.

* * *

Это была уже пятая деревенька на их пути, безлюдная, как и большинство пройденных. До этого они миновали ельник, почва которого была занесена слоем песка, и пара встретившихся на пути землянок, заметенных тем же песком, больше напоминала восточные усыпальницы. Одиночные хозяева тоже встречались, однако таких можно было пересчитать по пальцам. Жить среди зловещих лесов – один на один с ежедневной угрозой набега «чужих» – на это отваживались немногие. Возможно, и в этой деревеньке кто-то пытался обзавестись собственным хозяйством, но судя по следам, так и не довел начатое до конца.

Так или иначе, но роскошествовать «лесные братья» не рискнули. Поселились в бывшем сельсовете – одноэтажном здании с крепкими стенами и двумя добротными печками. Четыре комнаты в состоянии были вместить всю гоп-компанию. В лесной гвардии главенствовал принцип: «В тесноте, да не в страхе». Рыбу, сбившуюся в косяк, говорят, обходят стороной даже косатки. Бандиты придерживались той же тактики. Кроме того, сельсовет ограждала приличной высоты изгородь, а феноменальных размеров запор на воротах изумил даже видавших виды бородачей.

– Никак от свищей запирались!..