Приглашение в ад

осталась. Весь понедельник Ян ходил по комнатам и думал, что делать с чертежами. Позвонить Коблицу? Чего

ради? Коблиц обещал в среду появиться. У Яна осталось впечатление, что Коблиц не принадлежал к племени

болтунов. Трудно объяснить почему, однако Ян ощутил в нем надежность. Весь понедельник он вышагивал по

просторным комнатам квартиры, размышляя о событиях и их причинах. Гибель Робеспьера постоянно его

беспокоила. Объяснить себе достаточно убедительно эту смерть не мог. Но не мог и оставить в стороне, не

придавать ей значения. Что стояло за трагедией? Представить это простой случайностью Ян не мог. Для этого

он был слишком умен.

Во вторник утром в дверь позвонили. Отец пошел открывать. Заглянул в комнату Яна.

— Тебя спрашивают.

Ян вышел в прихожую. Перед ним стоял молодой человек в шляпе.

— Что вам угодно? — осведомился Ян.

— Приношу извинения. Несколько слов с глазу на глав. Надеюсь, пан найдет для меня пять минут? —

Молодой человек был сама любезность, но глаза ни на миг не теряли пристальности.

Ян повел гостя в свою комнату.

“А все же аккуратность — отличная вещь”, — похвалил себя, вспомнив, что куклу и чертежи еще утром

спрятал в шкаф.

— Разденьтесь, если желаете.

— Не беспокойтесь, я ненадолго.

Незнакомец присел на предложенный стул.

— Пан Крункель, чтобы не тянуть время, сразу представлюсь. Я — Губаньский, поручик Войска

Польского. Вы, надеюсь, догадываетесь, с чем связан мой визит?

Ян не выдержал и совсем неприлично хихикнул. Пожалуй, им не интересуются пока лишь королевство

Люксембург и папа римский. Но, видимо, вскоре появятся и их представители…

— Пан Крункель, я пришел к вам потому, что нам нужна ваша помощь. Мы рассчитываем на патриотизм

поляков, работающих в германских учреждениях. В частности, на заводах.

Поручик хотел продолжать, но Ян уже принял решение.

— Пан поручик, ничем не смогу быть вам полезен. Я уже не работаю в Германии. Меня уволили как

неблагонадежного.

— Пан Крункель, — прищурился поручик. — Нам известно многое. Иначе я бы не пришел к вам. Чтобы

вы более реально смотрели на вещи, я вам кое-что сообщу. Немцы — большие специалисты. Но и мы не сидим

без дела. Вы вернулись в Варшаву. Однако сегодня столица для вас не самое безопасное место. Мы знаем, что

вам предлагала сотрудничество Сюрте женераль. Позавчера в Варшаве сбит машиной один француз. Так вот,

пан Крункель: у нас имеются данные, что этот француз направлялся к вам…

Ян похолодел. Выдержки ему еще недоставало.

— Кто ж его убил?! Немцы?..

Поручик Губаньский усмехнулся.

— Этого пока сказать не могу. Просто я вам обрисовал обстановку. Судя по восклицанию, вам все

понятно.

Яну удалось взять себя в руки.

— Наоборот, уважаемый поручик. С каждым днем я понимаю все меньше. Мне лично не известно, куда

шел несчастный француз. Но даже если он направлялся ко мне, то напрасно. Я ничем не смог бы ему помочь.

— Должен я понимать ваши слова, как нежелание сотрудничать с нами? — прищурился Губаньский.

Ян развел руками.

— Сотрудничать можно тогда, когда ты способен принести пользу. Какая сегодня от меня польза Войску

Польскому?..

— Я бы не советовал вам играть с нами в нечестные игры. Ни к чему хорошему это не приведет. Вы

обязаны понять: когда дело касается военных секретов, в силу вступают более жесткие законы. Тем более если

время не терпит…

— Ничем не могу помочь, — твердо повторил Ян, поднимаясь.

Губаньский встал. Взгляд был колким, губы презрительно кривились.

— Мне очень жаль, но у пана могут быть неприятности… прошу простить, что зря отнял время.

“Насчет неприятностей полностью согласен, — хотел сказать Ян, но промолчал. — Кстати, если я хочу,

чтобы неприятностей было поменьше, следует отучиться болтать лишнее. А то выскакиваю с глупыми

вопросами…”

Когда дверь за поручиком захлопнулась, Ян отправился на кухню выпить чашечку кофе. Надо было

собраться с мыслями. Не хватало только польской дефензивы, прикидывал Ян. Он не знал ее возможностей. В

состоянии ли эта организация обеспечить тайну поиска, безопасность его друзей? Пока ясно одно: в покое его

не оставят. В конце концов, могут найти предлог и нагрянуть с обыском. И сделать это сегодня же вечером. Или

ночью. Так что, как ни крути, придется поторопить Коблица. Тем более если немецкие агенты пронюхают о

визите поручика, они тоже могут ускорить события.

Приняв решение, Ян успокоился. Теперь надо было принять кое-какие меры предосторожности.

— Батя, — без колебаний сказал Ян. — Мне нужна твоя помощь. Не мог бы ты немного прогуляться?

— Прогуляться нетрудно. А в чем дело?

— Ты как-то говорил, что у нашей пани Дроздецкой есть маленькая племянница. (Пани Дроздецкая,

пожилая незамужняя женщина, вела в их доме хозяйство и была абсолютно уверена в том, что, если бы не она,

то рухнул бы не только уклад этой семьи, но и само мироздание).

— Да, конечно, девочка семи лет.

— Ты не мог бы подарить ей куклу? Ту, что привезла Кристина.

Коллинз подумал.

— Именно сегодня?

— Желательно сегодня.

Отец не стал больше ни о чем спрашивать.

— Ну, что ж. Если надо…

— Это не очень ее удивит?