Приглашение в космос

Занятные воспоминания остались у них от испытательных работ на вестибулярных стендах (на так называемом «кресле КУКа», качелях Хилова) и центрифуге. Здесь, как и везде, их ждали предельные нагрузки и режимы. На отдельных стендах космонавты, готовящиеся к космическому полету и уже слетавшие в космос, выдерживали сильно раздражающие вредные воздействия на вестибулярный аппарат лишь в течение двух-трех минут. Виктору и Михаилу по условиям эксперимента приходилось работать при аналогичных начальных условиях более тридцати минут! Доктор, проводивший эксперименты, увидев «неадекватность» реакции подопытных на раздражающие факторы (ну никак не входили они в обычное при таких нагрузках тошнотворное состояние), ввел дополнительное пренеприятнейшее воздействие на вестибулярный аппарат, но не смог довести их до нужного ему дискомфортного состояния. Тогда у него вырвалась весьма примечательная фраза: «Мужики, на вас я науку не сделаю». После этого Виктор и Михаил получили памятное вознаграждение, немного превышающее 30 рублей каждый, которое возвратили организаторам экспериментов, на чем это испытание и закончили.

Однако, несмотря на все эти умопомрачительные эксперименты, каждый из которых мог бы довести до самых печальных последствий любого смертного, есть у Реня и Новикова предмет особой гордости в их испытательской жизни. Самые продолжительные и интересные эксперименты они провели в условиях кратковременной невесомости и перегрузок на летающих лабораториях. По-настоящему они начались для них в 1980 году и продолжаются у Виктора по сей день – он работает в качестве наставника молодежи, выполняя обязанности инструктора-испытателя в Центре подготовки космонавтов имени Юрия Гагарина.

Что такое невесомость в специальной летающей лаборатории, следует рассказать подробнее, поскольку это главный стрессирующий фактор любого космического полета, и к нему именно таким образом готовились и продолжают готовиться абсолютно все космонавты, начиная с Гагарина. Для ее достижения специальный самолет горизонтально разгоняют на высоте 6500 метров, и с перегрузкой в 2 G он вводится в кабрирование – резко взмывает вверх. При достижении угла кабрирования в 45 градусов самолет продолжает далее лететь как свободно брошенное тело по параболической траектории. В этот момент и начинается режим невесомости. А заканчивается он в момент входа самолета под углом 45 градусов на пикировании. Продолжительность перегрузок 23 секунды, невесомости 25 секунд. Обычно за один полет выполняется десять таких режимов. Подобный маневр считается весьма рискованным, потому все, находящиеся в самолете, обязательно имеют за спиной парашюты и готовы в любой момент покинуть воздушное судно.

На протяжении всего времени участия в испытаниях и тренировках космонавтов на невесомости Виктор Рень выполнил более 900 полетов с общим временем пребывания в условиях перегрузок более пяти суток, а в невесомости более трёх суток. Михаил Новиков – более 800 полетов. Дольше них в нашей стране (а, возможно, и в мире) в условиях столь продолжительного действия вредных факторов невесомости и перегрузок не пребывал никто. Это абсолютный рекорд. Но испытатели не просто плавали в невесомости. Во время этих полетов проводились сложнейшие эргономические испытания различных образцов космической техники, типов космических скафандров и снаряжения. Разнообразные медицинские эксперименты, испытания по пригодности космической пищи, среди которых были образцы с, мягко говоря, неудачными вкусовыми качествами и запахом. Технические и технологические испытания и эксперименты с использованием опытных образцов космической техники, специальных систем пилотируемых и беспилотных космических аппаратов. В результате совершенствовалась существующая техника, появлялись новые образцы, а также новые технологии и конструкции. Большую часть в этих работах занимали работы по созданию и испытаниям крупногабаритных космических конструкций, которые в последующем использовались при строительстве орбитальных станций и радиотелескопов. Все работы, выполненные в условиях кратковременной невесомости, позволили значительно повысить надежность космических систем, конструкций и оборудования, а также значительно снизить материальные и финансовые затраты, которые потребовались бы для проведения аналогичных испытаний в космосе.

Виктор Рень и Михаил Новиков прошли всевозможных испытаний экстремальными ситуациями гораздо больше, чем космонавты: и по объему, и по качеству. Кажется, уже дальше и некуда. Но самое поразительное, что были еще и профессиональные космические испытатели, дошедшие на границе жизни и смерти дальше, чем они, и потерявшие на этом страшном пути не только силы и здоровье.