Пригнись, я танцую

Кэтрин оставляет Хейли одну и отправляется к лифту. Она уже не злится на Тома – тем более что вчера сама пришла к понятию «очаровательный сталкинг». Нет, ничего правильного в его действиях не было, но этот переживающий голос, искренняя забота… Пройдет пара недель, и Кэтрин, возможно, простит. Тогда они и обсудят чертово свидание, которого, если быть совсем уж честной, ей и самой хочется.

Чем-то он цепляет, такой разный, но открытый и настоящий. Может, улыбкой и сияющими глазами или честностью, которая балансирует на грани с неприкрытым хамством. Том Гибсон… В застегнутом на все пуговицы мире Кэтрин он кажется глотком свежего воздуха.

Двери лифта раскрываются на парковке, и только в этот момент она вспоминает, что до сих пор не вызвала «убер». Наверное, это к лучшему: можно спуститься в метро, проехать до Гарлема и там зайти на рыбный рынок. От мыслей о свежих креветках и осьминогах усталость словно исчезает, и теперь Кэтрин сама себе напоминает маму. Та тоже ради хороших продуктов готова пройти не одну милю.

– Кейт, – рядом с ней вырастает Том, – привет. Ты уже освободилась?

Она останавливается, несколько раз моргает, но долговязый англичанин перед носом не исчезает. Что он тут забыл?

– Здравствуй, – ошарашенно произносит она и в панике оглядывается. – Зачем ты здесь?

– Нам нужно поговорить, – серьезно отвечает он. – Все обсудить. Давай я отвезу тебя домой.

– Я вызвала «убер», – врет Кэтрин.

– Отмени, – он кивает в сторону, – я отвезу.

– Я не собираюсь домой.

– Хорошо, скажи, куда едем.

– Едем, – повторяет Кэтрин. – Мы? Мы с тобой – никуда. Я сама доберусь.

– Я лучше «убера», поверь, – Том берет ее за руку и заглядывает в глаза, – я бы даже шашечки нацепил, но у меня кабриолет, там некуда.

– Не понимаешь, что я на тебя зла?

– Отлично понимаю, поэтому и приехал. Нам нужно поговорить.

Совсем потерявшись, она замолкает и дает отвести себя к серебристому спорткару на два сиденья, который одновременно выглядит и как ретро машина, и как авто из фантастических фильмов.

– Я лучше, правда. – Том открывает дверцу со стороны пассажирского сиденья и помогает Кэтрин сесть. – И, если хочешь, готов отвезти тебя куда угодно. Хоть в Филадельфию.

– Мне нужно на рыбный рынок в Гарлеме, – не своим голосом произносит она.

– Разве он не закрывается в шесть? – спрашивает Том, когда опускается рядом. – Кстати.

Он поднимает стоявшую между сиденьями корзинку с белыми примулами, смущенно и даже краснея протягивает ее Кэтрин:

– Это тебе.

Она хорошо знакома с такими цветами: в Корее они символизируют первую любовь. Вряд ли Том знал, но для парня из Европы это как минимум странный выбор.

– Нравятся? – тихо спрашивает Том.

– Да, – кивает Кэтрин. – Спасибо.

Это очень красивый букет. Небольшой, с виду простой, но он похож на все, что выражает сам Том, и весной кажется особенно актуальным. А еще чувствуется тонкий, но приятный аромат.

Ей давно, очень-очень давно не дарили цветы.

– Итак, – он заводит машину и начинает выезжать с парковки, – Гарлем, значит. Ты любишь готовить?

– Иногда, – признается она. – Это экономит деньги.

– У меня братишка любит готовить, его успокаивает. Ты его видела, когда мы в баре были. Гэри.

– Том, не заговаривай мне зубы, – Кэтрин берет себя в руки и отрывает взгляд от цветов, – ты хотел объясниться.

– Что произошло с доктором Райт? – спрашивает он, но его глаза сосредоточены на дороге.

Кажется, у него крутая машина: Кэтрин таких еще не видела. Выглядит старой, но не потому что потертая… сложно объяснить. Наверное, просто так больше не делают.

– Это не очень важно для нашего обсуждения.

– Не согласен, – упрямо произносит Том. – Чем я могу помочь? Если начальница угрожает твоей карьере, давай найду ее руководителей. Мне не тяжело. Если я правильно понимаю то, как работает ваша система, им не захочется терять такого пациента.

– Ты так и не понял сути. Вопрос не в реакции Жасмин.

– Ее зовут Жасмин? – Он резко поворачивается: – Как принцессу из мультика?

– Мы называем ее королевой Жасмин, – с трудом подавляет улыбку Кэтрин. – Так вот. Ты же влез в мою профессиональную жизнь.

– Я уже понял. – Машина останавливается на светофоре. – Но как еще я мог поступить?

– Надеялась, что ты подождешь, пока выздоровеешь, и мы тогда…

– И сколько это может занять? – Том вцепляется пальцами в руль. – Год? Два?

– Возможно.

Кэтрин и сама начинает сомневаться в своих словах.

– Представь, что мы с тобой на этом сошлись. Хорошо, – его взгляд становится жестким, – ладно, я готов смириться с мыслью, что еще минимум год не смогу поцеловать девушку, которая мне нравится. Все это время ты бы меня ждала?

– Возможно, – совсем неуверенно бормочет Кэтрин.

– А еще у нас с тобой есть шанс, что лечение пойдет не так, как мы хотим, правда? – Том резко срывается с места, стоит светофору загореться зеленым. – И я умру, так и не поцеловав тебя. Так и не узнав, что могло у нас быть.

– И это было бы лучше для обоих.

– Нет, Кейт. Я готов сделать все, чтобы мы с тобой были. Ты мне очень нравишься, и каждый раз, когда мы разговариваем, я только больше убеждаюсь в этом. Даже когда ругаемся! Но я не готов…