Пригоршня праха. Мерзкая плоть. Упадок и разрушение

Потом русло снова сузилось, и каноэ помчалось вперед, увлекаемое быстрым течением. Впереди гладь воды прерывалась порогами, вода бурлила и клубилась; глухой монотонный рокот предупреждал, что за порогами водопад. Доктор Мессинджер погреб к берегу. Течение было сильным, и доктор Мессинджер греб что есть силы, но за десять метров до порогов лодка зарылась носом. Над водой тут свисали густые ветки терновника, каноэ проскользнуло под ними и врезалось в берег; доктор Мессинджер, не сдвигаясь с места, осторожно пригнулся и потянулся к ветке над головой. И тут с ним и случилась беда: лодка понеслась вниз кормой по течению, и не успел он схватить весло, как лодку поволокло бортом по взбаламученным водам; и там, крутясь и кувыркаясь, она зигзагами помчалась к водопадам. Доктора Мессинджера вышвырнуло в реку; местами там было совсем мелко; он пытался ухватиться за отполированные, как слоновая кость, камни, но рука срывалась, он дважды перевернулся, очутился на глубоком месте, попытался плыть, снова был выброшен на валуны, снова попытался взять их на абордаж, но на его пути встал водопад.

Водопад по местным понятиям был невидный — он низвергался метров с трех, а то и меньше, но доктору Мессинджеру и этого хватило. У подножия водопада вспененный поток сменился большой, почти неподвижной заводью, осыпанной лепестками с цветущих по берегам деревьев. Шляпа доктора Мессинджера медленно поплыла к Амазонке, воды сомкнулись над его лысой головой.

Бренда отправилась к семейному поверенному в делах.

— Мистер Грейсфул, — сказала она. — Мне необходимо получить хотя бы еще немного денег.

Мистер Грейсфул грустно посмотрел на нее:

— По моему мнению, с этим вопросом вам следовало бы обратиться в банк. Насколько мне известно, принадлежащие вам ценные бумаги положены на ваше имя и дивиденды банк выплачивает вам.

— Похоже, что теперь никогда не выплачивают дивиденды. И потом, право же, очень трудно жить на такую мизерную сумму.

— Разумеется. Разумеется.

— Мистер Ласт передал вам все полномочия, не так ли?

— Мои полномочия весьма ограниченны, леди Бренда. Я получил указание оплачивать жалованье служащим в Хеттоне и все расходы, связанные с содержанием поместья: мистер Ласт встраивает новые ванные и восстанавливает лепнину в малой гостиной. Но, увы, снимать деньги с банковского счета мистера Ласта для других надобностей не в моей власти.

— Но, мистер Грейсфул, я уверена, что он не собирался задерживаться за границей так надолго. Не хотел же он, чтобы я осталась на мели? Правда ведь не хотел?

Мистер Грейсфул помолчал, слегка поерзал на стуле.

— Откровенно говоря, леди Бренда, боюсь, что именно таковы были его намерения. Я поднял этот вопрос незадолго до его отъезда. Он был неколебим.

— Но неужели ему позволят так со мной поступить? То есть, я хочу сказать, неужели брачный контракт не дает мне никаких прав или что-нибудь в этом роде?

— Вы можете что-то потребовать лишь через суд. Вам, наверное, удастся найти поверенных, которые посоветуют предпринять подобный шаг. Но я не из их числа. Мистер Ласт будет биться до последнего, и, я думаю, при сложившихся обстоятельствах суд вынесет решение в его пользу. В любом случае это будет затяжной, дорогостоящий и несколько сомнительный процесс.

— А, понимаю… ну что ж, раз так, значит так, правда?

— Да, похоже, что так.

Бренда встала.

Лето было в разгаре, сквозь открытые окна виднелись купающиеся в солнечных лучах сады Линкольнз-инн.

— И еще одно. Не знаете ли вы, то есть не можете ли вы сказать, мистер Ласт написал другое завещание?

— К сожалению, я не имею права обсуждать завещание мистера Ласта.

— По-видимому, нет. Извините, если задала неделикатный вопрос. Я просто хотела знать, на что мне рассчитывать.

Она застыла на полдороге к двери — вид у нее, несмотря на яркое летнее платье, был совершенно потерянный.

— Наверное, я могу вам кое-что сказать, чтобы вы знали, чем руководствоваться. Предполагается, что Хеттон отойдет родственникам мистера Ласта — семье Ричарда Ласта из Принсес-Ризборо. Зная характер и взгляды мистера Ласта, вы могли бы предвидеть, что он наверняка завещает состояние вместе с поместьем, дабы оно содержалось в подобающем, по мнению мистера Ласта, виде.

— Да, — сказала Бренда. — Могла бы и догадаться. Ну что ж, до свидания.

И она очутилась на ярком солнечном свету совсем одна.

Весь день Тони провел совсем один, то и дело у него пропадало ощущение времени. Он немного поспал, раз-другой вылез из гамака, но ноги у него подкашивались и перед глазами все плыло. Он попытался проглотить что-нибудь из еды, оставленной доктором Мессинджером, но безуспешно. Только когда стемнело, он понял, что день прошел. Зажег фонарь, стал собирать дрова для костра, но сучья падали из рук и каждый раз, когда нагибался, у него темнело в глазах, так что после нескольких попыток он в сердцах швырнул охапку на землю и залез обратно в гамак. А там, укутавшись в одеяло, заплакал.