Приготовительная школа эстетики

Остается еще последнее, четвертое предостережение, относительно чувственной любви, которое тоже надлежит оценить в связи с пятым — не выходить замуж. Надеюсь, я говорю с дамами, давно забывшими пошлые предрассудки, так что можно говорить посвободнее, чем со всякой дюжинной серостью. Теперь образованные дамы лелеют в своем сердце поэтические творения небывалого духа, подобно тому как индийские дамы ласкают, прижимая к сердцу, всевозможных необычных животных вроде свинок, змей и ящериц, из числа которых надлежит змей и ящериц класть на грудь ради прохлады. Мы теперь, наверное, все согласимся с тем, что если считать женщин и дев священными существами (это вполне правомерно) и тем не менее всякого, кто коснется их, считать скверным, то такой обычай — не что иное, как жалкое суеверие старинного Египта: голубей в Египте чтили как птиц священных и потому разводили их целую пропасть и тем не менее боялись оскверниться прикосновением к ним. Разве не смешно? И однако обычай наш — лишь естественное последствие недостойных ограничений — лицемерной чопорности нравов, которую испокон веков старательно прививали всем нам, а особенно женщинам. Имперский указ 1577 года запрещал всем благонравным женщинам прыгать, а отсюда рукой подать до запрета любых „скачков“ в области духа, — будь то скачущие мысли или наклонности. Но если необходимо решительной рукой выпалывать известные, издавна укоренившиеся предрассудки относительно чувственности, то не знаю, прекраснейшее пятичувствие, возможно ли добиться этого, состоя в браке! Муж и сам по себе — редкое растение, но еще реже встречается муж, вместе с которым жена, в благодарность за утренний дар, получает бесплатное приложение пяти дарственных экземпляров мужа, вроде того как (совсем напротив), если покупаешь пять экземпляров одной книги, то шестой получаешь в придачу бесплатно. Ведь даже выбрав в мужья настоящего, читающего сейчас свою лекцию лектора, ошиблись бы те из вас, прекраснейшая пятерица, кто был бы о нем более благоприятного мнения. Итак, для каждой, кто серьезно относится к делу, ничего не остается — а остается лишь в силе мой совет хотя и любить любить, но не любить сочетаться браком. Поэтрида ищет и всегда обрящет молодых мужчин, которые умеют ценить искусство и науку и умеют получить за них настоящую цену, — и только супруг, как мы уже слышали, ничуть не печалится об искусстве и науке своей жены; но искусство и наука — такие близкие соседи и родственники любви, что в Афинах невозможно было принести жертву воинственной и мудрой Палладе, не принеся жертву Амуру, потому что статуи Паллады и Амура стояли в одном и том же храме, — античный обычай этот блюдут в новейшие времена многочисленные учителя пения и игры на фортепьяно, а также гувернеры, только что устаревшие ритуалы они давно уже отбросили. При известной доброте душевной никак нельзя не заметить и не разделить высших намерений учителей, — ведь, конечно же, не может быть их целью порождение чего-либо смертного и преходящего, вроде песенок, пьесок, экзерсисов и тому подобных порождений духа, — их цель есть. ;очевидно, создания бессмертные в самом строгом смысле слова, то есть такие, которые, подобно их родителям, продолжают жить ив ином мире.

Итак, о прелестнейшая пятерица директрис могущественнейших, нежели пять директоров былой французской директории, надеюсь, теперь можно сказать, что я с горячей убежденностью проповедовал и прославлял перед вами старинное речение, гласящее: „Tu felix Austria nube!“ (то есть „О, счастливая Австрия, сочетайся браком!“)^[258], в прекрасном обращении и должном применении к вам: „О, счастливейшая директория, не сочетайся браком!“ (то есть: „Tu felix directorium ne nubas!“).

Впрочем, все послесловие и эпилог лекции — не более чем скромный знак моей признательности вам: вы, несмотря на множество серьезных и сентиментальных мест, или пятен, в моих сочинениях, вы остались верны мне — в благодарность за шутки. Но такое постоянство вознаграждается и помимо моей благодарности, ибо верность эта — того же рода, что приверженность дам к пикнику, коль скоро он был предрешен в светлую и солнечную субботу в надежде на еще куда более божественное воскресенье, — от воскресной прогулки дамы не отказываются, если в воскресенье утреннее небо грозит, а полдневное проливается на землю грозою: дамы не меняют ничего, не меняют и решений, а только зонтики от солнца меняют на зонтики от дождя... Спокойной ночи! И та вечерняя прохлада, которую ощущают сейчас прелестные слушательницы, да не падет на мою голову духовным инеем!»

Девственная пятерица удалилась; в руках у дев не было лампад, но и не проронили они ни слова благодарности, на что я так рассчитывал. А наутро я узнал даже, что большинство слушательниц рассердилось на меня за совет не выходить замуж, — особенно недовольны были те, что постарше, поменьше — некрасивые, менее всего — самые юные. Но коль скоро теперь это стало известно, то впредь любому не возбраняется давать пиитридам обратный совет, а в жертву лучше уж приносить их будущих мужей