Приговор

Айнур стоял на расстоянии нескольких десятков метров от катера и смотрел, как опускается люк, а потом по трапу спускается его жена. Он не звал ее возвращаться, опасаясь, что кто-нибудь решит воспользоваться девушкой в своих целях. Правда он не говорил ей об этом, надеялся, что отец все предусмотрит. Но вот она здесь, смотрит напряженно, чего-то ожидает, чего-то боится, на что-то надеется. Вот она медленно спускается и идет к нему навстречу. И он делает шаг, хотя не должен, потому что она ослушалась. Второй, и не важно, что Ясмина пошла против воли мужа. Наверное, отец посоветовал возвращаться. Третий, потому что его жена выросла на Эдвате, здесь другие нормы. А потом еще несколько шагов, просто потому что безумно соскучился по девушке, потому что любит ее, хочет быть рядом с ней. И вообще, на Грайсаре много дурацких законов, из-за которых там просто не могут вырасти такие девушки, как его Яси. А потом жена неожиданно оказываться в его объятиях, и Айнур крепко обнимает ее и целует, пытаясь показать, как скучал. А она отвечает, пусть не так умело, но тоже страстно. И мужчина понимает, что этой ночью их брак станет настоящим.

***

– А мне даже интересно, как адвокаты будут пытаться развалить это дело, – полковник Бауэр любовно погладил одну из толстых папок с материалами.

Пусть технологии шагнули далеко вперед, правила требовали предоставлять все материалы, как когда-то давно, в распечатанном виде. Потом, когда все обжалования закончатся, виновные получат свои приговоры и отправятся отбывать наказание, материалы отправятся в переработку. Сохранятся электронные версии, в том числе на специальных серверах, доступ к которым осуществляется только через отдел юстиции по специальным запросам.

– Скоро узнаем, – адмирал Стампорт был настроен скептически. – Большую часть спишут на исполнителей. Не рассчитали, не так поняли, еще какое-нибудь не. Вот с убийством Экмеранов господин Дюран засветился неудачно.

– Да и с оружием тоже, – усмехнулся полковник. – Даже если мы не будем выдвигать обвинения в подготовке переворота или развязывании новой войны, этого хватит, чтобы ему вынесли смертный приговор.

– Дюрану? – поморщился Рошан. – Скорее всего, дадут лет двадцать-тридцать, выйдет лет через десять, по причине слабого здоровья, хорошего поведения, и прочих факторов, вплоть до выбитого помилования. Да и отбывать будет, скорее всего, в условиях максимально комфортных. Понятно, для него это будут лишения, но содержать его будут отдельно от уголовников, оборудуют камеру всеми удобствами, техникой, какой только возможно. Не удивлюсь, если личный фон вернут, а то и инфоблок поставят.

– Ну, к уголовникам его, допустим, и не стоит. Будем уважать почтенный возраст господина. А вот насчет остального – из столицы будет периодически наведываться комиссия, и проверять условия содержания, чтобы они соответствовали предписанным, – пообещал Бауэр. – И приезжать они будут без предупреждения, то раз в полгода, то каждый месяц. Наши ребята такое любят. Пару раз сменят начальника тюрьмы, после будет наравне со всеми.

Адмирал многозначительно хмыкнул. Да, если за дело взялись люди из столицы, семье Дюранов особо рассчитывать не на что. Дело будет рассматриваться долго. За это время часть партнеров отвернется от них. А если вспомнить, что старик до последнего держал все в своих руках, придется еще поднапрячься, чтобы переоформить бумаги на жену, детей, доверенных лиц. И неизвестно, насколько они вообще могут управлять подобными предприятиями.

– А что остальные? – поинтересовался Рошан. – Тоже рассказывают или молчат?

– Кто из вашего ведомства, те сразу все рассказали, – посмотрел в свои заметки контрразведчик. – Пошли на сделку со следствием. Теперь максимум, что их ждет – отстранение и условный срок. В основном переводы на орбитальные станции, без права появляться на обитаемых планетах ближайшие пару лет. А с гражданскими все интереснее. Соммерсон рассказывает все, что знает, что не знает – активно строит предположения. Но он особо ничего и не сделал, так что максимум, что его ждет – это условный срок. Есть еще пара таких же ребят. Остальные на сделки не идут, но оно и понятно, бояться, что мы раскопаем еще что-то. Там уже реальные сроки.

– Это как судья решит, – хмыкнул Стампорт. – У того же Дюрана со всеми знакомства.

– Ничего страшного, – Бауэр улыбнулся. – Это будет самый беспристрастный суд, поскольку судьи прибудут из столицы. Более того, я специально просил, чтобы это были люди, с которыми у меня нет ничего общего, никаких связей, дел, даже знакомств через третьи лица. Так что мне остается только гадать, кто именно это будет.

– Хм, – Стампорт побарабанил пальцами по столу, – ни мы не сможем повлиять на судей, ни, тем более, обвиняемые. Да, это лучшее, что может быть.

***