Приговор любви

– Мы провели наедине всего несколько минут, потом нас прервали. Он в курсе всех ваших проблем, Меган. Какой-то школьный приятель дал ему газету со статьей о вашем освобождении.

– Томми знает, что я сидела в тюрьме? О Господи!..

– Он знает, что вы невиновны и вышли на свободу, и очень ждет встречи. Томми любит вас. – Дэниэл поторопился с хорошими новостями, заметив, что печать страдания снова легла на ее лицо. – Кое-кто пробовал стереть вас из его памяти, но просчитался – мальчик не забыл вас, а для вас это должно быть самым главным.

Меган не слушала его, целиком погрузившись в изучение своего портрета.

– Неужели он сам нарисовал это?.. – восхищенно прошептала она.

– Согласитесь, это лучшее доказательство тому, что, какие бы козни ни строили опекуны, мальчик бережно хранит память о вас.

– Значит, он по-прежнему любит меня? – Глаза Меган заблестели.

– Всем сердцем, – подтвердил Дэниэл. Переход Меган от подавленности к надежде поставил перед ним непростую задачу. Как ему собраться с духом и сказать ей, что, прежде чем обрести хотя бы малую долю утерянных ею прав, придется свернуть не одну гору? Какие подобрать слова, чтобы рассказать о намерении Брайана жениться во второй раз? Дэниэл боялся увидеть, как лицо Меган вновь омрачит тень отчаянья, и не только потому, что ощущал свою неизгладимую вину перед ней. Боль этой женщины проникла в его сердце и слилась с его собственной болью, и хотя Дэниэл не вдумывался в причины происшедшего, оно тяготило его. – Слушайте, – произнес он, – мне удалось выяснить еще вот что. Томми рассказал, что Брайан перевел его в новую школу – в «Бакбридж Джуниор».

– Значит, я смогу увидеть его! – Меган не сдержала радостного возгласа. – Сейчас же едем!

– Сегодня воскресенье…

– Тогда завтра! Господи, хоть бы одним глазком увидеть моего мальчика, хотя бы издалека! Я должна повидать его, и пусть кто-нибудь посмеет помешать мне!

– У меня и в мыслях нет мешать вам, напротив, я сам отвезу вас к школе.

– Когда? Давайте завтра, прямо с утра!

– Когда пожелаете, Меган. Успокойтесь.

– Разумеется, успокоюсь, ведь я наконец-то свижусь с сыном! Я не могу передать, какое это мученье… думать о нем каждую минуту, страдать в разлуке…

– Можете не объяснять мне, – проговорил Дэниэл. – Я знаю, что такое горечь и сладость этих воспоминаний.

– Да, конечно, – сразу погрустнела Меган.

Дэниэлу показалось, что она сочла его признание за тоску по жене, но его душа была полна памятью о сыне. Что можно сравнить с любовью ребенка, плоти от плоти твоей?! И с той пустотой, в которую погружаешься, когда понимаешь, что его ручонки никогда больше не обнимут тебя в порыве самой искренней и бескорыстной любви? Возможно, если бы он открылся Меган, они бы стали ближе, но – как всегда в такие минуты – у него словно отнялся язык.

Меган вдруг улыбнулась, и в этой улыбке было столько веры в победу, что Дэниэлу стало страшно при мысли о том, что ему предстоит сейчас отнять у Меган единственную надежду…

– Не стоит преждевременно радоваться, – выдавил он. – Для преодоления препятствий вам потребуется призвать на помощь все свое мужество.

– Я все снесу! – с воодушевлением воскликнула Меган. – Скажите, ведь мне удастся вернуть Томми?

Дэниэл понятия не имел, чем кончатся их попытки, но погасить теплившуюся в ней искорку надежды было выше его сил. Она помогала Меган жить и бороться.

– Нам удастся, – наконец сказал он. – Мы найдем способ… вернуть Томми.

Он отвел со лба Меган шелковистые пряди и взял ее лицо в ладони. Внутренний голос велел ему рассказать ей страшную правду, слова уже готовы были сорваться с языка и…

– Все образуется, – ласково пообещал он. – Верь мне.

Дэниэл презирал себя за трусость, но поделать ничего не мог.

Следующим утром они отыскали школу Томми и, припарковавшись напротив входа, стали ждать. Скоро обоим стало ясно, что они зря теряют время – из машины были видны лишь часть чугунной ограды и вереница автомобилей, проезжающих через ворота. Не было ни малейшего шанса хотя бы мельком увидеть Томми. Меган сидела как на иголках, но изо всех сил старалась сохранять спокойствие; в ее лице не было ни кровинки.

– Подождите меня в машине.

Дэниэл вышел и отсутствовал полчаса, а вернувшись, сообщил:

– Я нашел школьную спортплощадку, она огорожена проволокой, и оттуда очень удобно вести наблюдение.

Они переехали на новое место и простояли у забора три часа. За все это время Меган не шевельнулась. Ее пальцы вцепились в проволоку, слегка сжимаясь, когда очередной класс выводили на площадку, и ослабляя хватку, когда Меган, оглядев детей, не находила среди них Томми.

– Кажется, мысль приехать сюда была не самая удачная, – вздохнул Дэниэл. – Может, в сегодняшнем расписании уроков у Томми нет игр… Поехали.

– Вы езжайте. – Меган не сводила глаз с площадки. – Я еще постою.

– Раз так, я тоже постою, – спокойно сказал Дэниэл.

Но Меган не услышала его. Ее пальцы хрустнули, с силой впились в решетку, а из горла вырвался короткий хриплый вздох. На поле, в самый дальний его конец, высыпала детвора, и Меган не сводила взволнованного взгляда с одного из мальчишек.