Приговор подпишем сами

– Даже если и так, то Леон все равно считает, что его «Рифу» ничто не угрожает. Он хорошо подстраховался в случае с лагерем. К тому же во второй половине дня его люди схватили и вывезли в неизвестном направлении жену и тещу Рябого. Значит, он продолжает считать этого человека виновником своих бед и не в курсе того, что произошло в лагере.

– Понятно, – протянул Антон. – Как я понимаю, операция, совместная с ФСБ?

– Это их операция, а мы в ней участвуем, – поправил Родимов. – Кстати, по этому поводу с тобой хочет пообщаться Гусев Михаил Игоревич.

– Он будет вместо Линева? – догадался Антон.

– Угу, – подтвердил Родимов.

– Кто он по званию? – не сводя с генерала взгляда, Антон допил уже остывший чай.

– Старший лейтенант.

– Нашу специфику наверняка не знает? – с сожалением проговорил Филиппов.

– Он работал в отделе, который возглавлял Линев, – пояснил генерал.

– Понятно, – кивнул Антон. – Не в курсе, как продвигается следствие по делу?

– Ты имеешь в виду покушение на…

Дрон неожиданно поперхнулся, вытаращив глаза, вскочил из-за стола и стал кашлять.

– Меня этот майор уже начинает пугать, – покачал головой генерал. – Он что, с того момента, как вы в Коломну уехали, ничего не ел?

– Почему? – не понял Антон.

– Забыл сказать, – выдавил из себя покрасневший как рак Василий, вновь возвращаясь на свой стул. – Серый мне признался, что гэбэшника завалил.

– Чего же ты? – разозлился Антон. – Данила был твоим другом.

– Я бы обязательно в рапорте указал, – Дрон виновато захлопал глазами. – Виноват.

– Ладно, – махнул рукой генерал, – утро вечера мудренее. Ты, – он показал на Антона, – располагайся в гостиной на диване, а этот обормот… – он перевел взгляд на Василия.

– В машине, – попытался угадать Дрон.

– Раскладушка в кладовке, – генерал показал большим пальцем себе за спину. – Там же матрац и подушка. Одеяла сейчас не надо. Вперед.

* * *

Наслаждаясь рассветом, Леон сидел на скамейке, установленной на берегу пруда, и наблюдал за поплавком. Небольшой, размером в половину теннисного корта водоем был его гордостью. Он лично высаживал здесь кувшинки, камыш и другую растительность. Такого вида занятия успокаивали нервы, приводили в порядок мысли. Он вообще любил возиться на даче. Три года назад сюда запустили карпа и разную мелочь. Зимой сторож старательно сверлил лунки, чтобы рыба не задохнулась. Росшие вдоль берега ивы и березы создавали впечатление, что этот уголок рая был создан самой природой. Этой весной здесь поселилась утка. Сейчас она со своим потомством пряталась в камышах. Но он знал, стоит взойти солнцу, и птицы поплывут на завтрак. Специально для них теперь каждую неделю запускали малька, которого ловили на речке.

Еще накануне Леон распределил между самыми надежными людьми задачи и приехал на одну из своих дач ждать результатов. Не спалось. Не желая портить печень снотворным, он взял удочки и отправился сюда, чтобы еще раз обдумать варианты дальнейших действий.

Уже через час после возвращения Острякова в Москву жена и теща Рябого оказались в одном из подвалов расположенного на Грузинской улице дома. Огорчили действия Полоза, допустившего очередной прокол. Его человек, который должен был устранить ставшую опасной Истомину, не только не справился с задачей, но и лишился глаза. Обманув, что его переправляют для лечения в другой город, неудавшегося киллера вывезли в лес, где, перерезав горло, закопали. Однако это не решило проблем. Наоборот, опасность того, что подружка Эдгарса пойдет в милицию, лишь усилилась. А она не раз встречалась с Остряковым. Леон недолго думал, как устранить возникшую проблему. Справедливо считая, что верный друг и соратник может в скором времени оказаться в следственном изоляторе, он решил избавиться и от него. Но это не рядовой бандит. Жена Иннокентия Васильевича и дочь хорошо знали Леона. Поэтому придется либо избавляться от всего семейства сразу – и так, чтобы его долго не хватились, – либо устроить все как несчастный случай. Он был уверен: Истомина может лишь описать внешность человека, который, представляясь сотрудником ФСБ, заставлял шпионить за Эдгарсом. Ни имени, ни тем более организации, которую он представлял, она не знает. Но если за поиск мифического Ивана Васильевича возьмутся всерьез – а это возможно, если иметь в виду тот факт, что убит иностранный гражданин, – то дело может принять самый неожиданный оборот.

…Поплавок несколько раз дернулся. Леон отвлекся от размышлений и осторожно взял удилище в руку. Медленно погружаясь под воду, поплавок поплыл к противоположному берегу. Надо было подсекать, но Максим Леонидович продолжал завороженно наблюдать за тем, как он тонет, и лишь когда оранжевый кончик целиком погрузился под воду, потянул. Удилище согнулось и приятно дернулось.

– Попалась! Он высунул язык и потянул рыбу к берегу. Вот на поверхности показалась голова. Хватанув воздух, карп некоторое время не сопротивлялся, однако, когда Леон уже потянулся левой рукой за сачком, вдруг забился, соскочил с крючка и ушел на глубину. Удилище выпрямилось, а его конец взлетел над деревьями.