Приговор судьи

За время этого в принципе короткого разговора вертолет резко снизился. Конечно, сквозь иллюминаторы ничего видно не было, но я чувствовал это каким-то внутренним чутьем. И еще я понимал: наш пилот тоже ничего не видит, а значит, посадка может оказаться весьма и весьма жесткой.

– Всем держаться! Крепко! – я успел выкрикнуть лишь это, и тут же, буквально тут же последовал удар, хорошенько перетряхнувший все наши внутренности.

Когда гул двигателей уже заметно стих, открылась дверь пилотской кабины, и из нее показался взмыленный Загребельный.

– Фух, ну и посадочка была! – выдохнул он. – А ведь спокойно могли и гробануться, если бы не Сергеич.

– Почему мотыляло так? – я потер ушибленный локоть.

– Не предназначена наша машина для полета в таких условиях, – глубокомысленно протянул подполковник ФСБ.

Только Андрюха это произнес, как из кабины вышел пилот. Видок у Летяева был такой же, как и у Лешего: тяжелое дыхание, хмурое лицо, растрепанные, приклеившиеся к потному лбу волосы.

– Чёрти что, никогда не видел такого… – Сергеич вытер пот манжетой своей летной куртки. – Вдруг словно винт перестал нести, да еще и ветер в добавку. Говорил же, это не туман, а ураган прямо какой-то.

– Что-то не видать урагана, – я повернул голову и поглядел в иллюминатор, за которым медленно и плавно оседали клубы антрацитовой пыли.

– Я же говорю, не предназначена вертушка для таких перипетий, – Загребельный вернулся к своей мысли. – Тут уже все другое: гравитация, плотность воздуха, давление, да и еще бог знает что. – Словно ища поддержки своей гипотезы, Андрюха вопросительно поглядел на Серебрянцева, и тот согласно кивнул.

– Он… – Лиза осеклась, а потом попробовала снова. – Главный предупреждал об этом.

– А мы, дурни, на вертушке попёрлись! – мне ничего не оставалось, как раскаянно покачать головой.

– Шли мы нормально, штатно, – не согласился Летяев, – пока не приблизились к этому… – летчик кивнул в сторону пилотской кабины, и сразу стало понятно, что именно в той стороне текли бесконечные реки зловещего серого тумана.

– Главный сказал, что переход будет походить на «зеркало», – задумчиво протянул Леший.

– ЭТО не похоже на «зеркало», – авторитетно заявил я.

– То-то и оно, что не похоже, – Андрюха тяжело вздохнул.

– Значит, надо исследовать это новое явление, – младший научный сотрудник Физического института имени Лебедева выступил со своим традиционным предложением.

– Дорогой Даниил Ипатиевич, – Леший очень невесело улыбнулся. – Вон они могут вам рассказать, что случалось с такими вот исследователями. – Андрюха указал на помрачневших, насупившихся брата и сестру Орловых.

После слов чекиста в пассажирском отсеке вертолета повисла напряженная, гнетущая тишина. Каждый понимал, что ситуация патовая. Стена этого странного тумана отделяла нас от главной цели экспедиции – белорусского города Могилева. И с этой преградой ничего не поделаешь, не развеешь, не обойдешь. Хотя, собственно говоря, почему не обойдешь? На этот вопрос, который я и поспешил озвучить, ответил Егор Летяев:

– Топлива у нас с гулькин нос, едва-едва до Белоруссии хватит. А если мы еще и кружить станем… – Летяев махнул рукой, отгоняя эту безумную мысль. – Тогда вообще можем оказаться с пустыми баками, да еще и в стороне от маршрута.

– Согласен, – подписался под словами пилота Леший. – Этому туману конца и края не видно. Попытаемся его обойти, и не в Белоруссии окажемся, а в Латвии, а то и в Эстонии.

Упоминание о Латвии всколыхнуло в моей памяти воспоминание о Крайчике, Нине, Горобце, Ковалеве и даже о гребанном придурке Кальцеве. Все они ушли искать счастья именно туда. Интересно нашли ли? Живы ли?

Пока я перебирал в памяти лица Одинцовцев, мой старый боевой товарищ взялся за свою работу, обычную работу обычного русского чекиста.

– Лиза, Павел, – Загребельный подошел к нашей молодой сталкерсокй смене и уселся напротив. – А ну, давайте, вспоминайте все, что знаете об этом тумане, все, что когда-нибудь видели и слышали.

– Мы только издалека его видели. Всего один раз, – призналась девушка. – Он очень быстро двигался, а потому находиться близко было опасно.

– Но туман был не такой плотный, это точно, – перебил сестру Пашка. – Ну а этот, хоть топором руби.

– Такс-с, понятно. Что еще? – Андрюха наморщил лоб, пытаясь понять, дает ему что-либо эта информация или нет.

– Один мужик говорил, что видел в тумане что-то, – сообщил пацан. При этом он понизил голос, словно речь шла о какой-то страшной тайне.

– Это ты о том, что Тараканыч болтал? – Лиза испытывающе уставилась на брата.

– А чего вы ему не верили? – Пашка ощетинился невидимыми колючками, как разъяренный ежик. – Он божился, что своими глазами видел.

– Да Тараканыч неделями не просыхал! – не сдавалась девушка. – А спьяну еще не такое привидится!

– Тараканыч, значит? – Леший наморщил лоб, пытаясь составить впечатление о персонаже из Пашкиного рассказа.