Приговор: Жить

Моментально догадавшись, что за «немалые усилия» и «непопулярные методы» имеет в виду Ланской, Рикри вскочила. В узких глазах полыхнул огонь, а по рукам побежали язычки пламени. «Они тут, что, вообще охренели от собственной безнаказанности?!» — со злостью подумала она. Это движение подействовало, как спусковой крючок. Перепуганные наглядной демонстрацией её возможностей, члены «Десятки» заговорили все разом.

— Надо было не бабку грохнуть, а одного из них! Второй бы тогда угомонился!

— А второй бы потом носом землю рыть начал за дружка?! Пристрелить надо было обоих, и дело с концом! Это ты виноват, затянул!

— А я говорил, за девку надо было браться! Шлюху громилы прихватить и подложить под парочку отморозков, быстро бы энтузиазм пропал у мента!

«Это они про Иду!», — догадка полыхнула одновременно с огнём ярости, охватившим орийку в мгновение ока.

А в следующую секунду Рикри исчезла, растворилась в лаве всепоглощающей ненависти, захлестнувшей разум, подобно волне. Живой факел, лишь отдалённо напоминающий фигуру человека, шагнул вперёд. Огненные молнии рванулись во все стороны. Грохот, от которого дрогнули массивные колонны, прокатился под потолком. Мерзавцы заметались по залу в безумной панике, кто-то бросился к выходу, кто-то пытался спрятаться за чужими спинами. Но молнии настигали убийц одного за другим. И даже мимолётного касания хватало, чтобы человек просто осыпался серым невесомым пеплом.

Несколько минут спустя огненное чудовище осталось единственным живым существом в огромном зале. Но молнии продолжали хлестать по колоннам, оставляя глубокие оплавленные борозды, высекать фонтаны каменного крошева из гранитных плит пола. Несколько даже ударило в арку портала, не причинив, впрочем, чёрному камню никакого вреда. Напротив, узоры, вырезанные на ободе, стали наливаться светом. Пространство, очерченное аркой, подёрнулось мутной дымкой, а через несколько секунд по залу прокатился голос-рык:

— Склонитесь!

И одно это слово заставило угаснуть беснующуюся стихию. На истерзанном полу в остатках обгоревшей одежды снова стояла Рикри и недоуменно озиралась по сторонам.

— Склонитесь! — снова громыхнул голос.

Магичка, широко распахнув глаза, уставилась на арку портала. Она знала этот голос. Медленно опустившись на одно колено, орийка сомкнула руки в замок и склонила голову перед своим богом.

— Повелитель.

— Рикри ат Ветрана. Дочь моя!

Арка портала дрожала, по ней то и дело пробегали огненные сполохи.

— Повелитель. Те, кого ты призвал служить тебе, использовали твои Дары во зло. Я убила их, Милосердный, — проговорила она, не поднимая головы. — Я нарушила законы этой Вселенной. Что мне делать с собой?

— Они принимали меня, — медленно отозвался Голос. — Значит, подлежат моему Закону. Ты поступила правильно, дочь моя.

— Но я не знаю, кто ещё мог завладеть Дарами и использовать их для своих низменных целей, Повелитель.

— Завтра День предназначения. Потом я сам приду и накажу всех виновных. Жди, дочь моя, — арка портала в последний раз полыхнула огнем и стала медленно гаснуть.

Рикри не поднимала головы, пока последний тусклый отблеск не пропал с черного камня.

Потом она поднялась на ноги и пошла к исполинской двери. Магичка была спокойна, как обычно после общения с Сюзереном. Он не мог ошибаться. Он всегда знал верное решение. И Он ни словом не помянул маленькую землянку, которую непокорная законница увела с Ории вопреки приказу. Значит, Милосердный простил ей неповиновение, а Иду не будут искать законники. В полной уверенности, что она всё сделала правильно, Рикри покинула красный портальный зал.

А в это время на другом конце огромного города метался по своей роскошной квартире бывший магик, объятый ужасом от того, что только что видел и слышал. Сюзерен идёт на Землю! Худшего несчастья Красс и представить себе не мог.

Глава 41

Середина августа. Неделя 7. Понедельник

Макс сидел за рабочим столом насупленный, как грозовая туча, и невидяще смотрел в монитор компьютера.

— Ну, что ты бесишься? — взорвался Николай, битый час наблюдавший эту картину. — Возьми, да позвони своей ведьме! Всё лучше, чем изображать статую Командора!

— Я звонил. Её телефон недоступен, — буркнул майор.

— Так угомонись. Мало ли, какие у неё там дела. Может, на Орию смотаться пришлось за зарплатой…

Неуклюжая попытка разрядить обстановку привела к противоположному результату: Макс помрачнел ещё больше и на этот раз уставился в окно. Николай приглушённо выругался и оставил друга в покое.

Причина сложившейся ситуации была проще валенка. Вчера Агафья так и не появилась на поляне у Финского залива, где друзья устроили воскресный пикник. К вечеру Макс растерял остатки оптимизма и позвонил необязательной невесте. Но её телефон оказался вне зоны действия сети. Неудивительно, что после этого отдых окончательно стал похож на поминки.