Приговоренные без суда

Затем было названо еще несколько фамилий ребят, которые входили в группировку Прохорова. Позже я узнал, что это был формальный допрос – задается вопрос: знаете ли вы такого-то человека, допрашиваемый отвечает: да, знаю. И если человек дал показания, даже такие формальные, он уже не может быть адвокатом этих лиц. Следственные органы решили вывести меня из дела, чтобы в дальнейшем я им не мешал.

Когда процедура была закончена, один из оперативников вдруг спросил:

– Помните, недавно мы с вами разговаривали и предупреждали вас, чтобы вы не защищали этих отморозков?

Я пожал плечами:

– Допустим, помню…

– Пойдемте, – сказал оперативник, – мы кое-что вам покажем.

Я встал и вместе со всеми прошел в соседний кабинет. Замначальника отдела зажег свет. На стене висели несколько листов ватмана. На них были наклеены фотографии. Наверху – снимок Андрея Прохорова с подписью – «Лидер ОПГ». Затем шли фотографии всех ребят, включая Илью, Виктора, Славку и других, с которыми я был знаком. В правую сторону была направлена стрелка с надписью «ФСК». С левой стороны – стрелка «Адвокат», рядом наклеена моя фотография, которая, видимо, была сделана «наружкой». По бокам – наклеены фото людей. Кто-то из них лежал на земле, кто-то находился в полусгоревшей машине… Вероятно, это были жертвы группировки. Достаточно много.

– Ну что, впечатляет? – спросил один из оперативников. – Видите, что творят ваши друзья! А если бы вы послушали нас…

– Вы думаете, тогда убийств было бы меньше? – спросил я. – Вы считаете, что заказные связаны только с тем, буду я работать с этими людьми или не буду? Они бы и так убивали…

Муровец промолчал.

– Ладно, мы больше не будем вас задерживать, – неожиданно вступил в разговор замначальника отдела прокуратуры. – Вот ваше удостоверение, вот повестка. Если будет нужно, мы вас еще раз пригласим. А теперь можете быть свободны.

Через несколько минут я покинул здание прокуратуры. Машина была на специальной стоянке, мобильный разряжен… Я подошел к телефону-автомату, достал карточку и стал набирать номер Андрея, чтобы предупредить его и рассказать о той схеме, которую увидел в кабинете прокуратуры.

Петровско-Разумовский рынок, 6 октября

В серенький день октября Петровско-Разумовский рынок жил обычной жизнью. Торгаши, обложенные и обвешанные незамысловатым товаром, высматривали покупателей, а те, бродя стадами между торговыми рядами, останавливались у лотков, приценивались, рассматривали товар. Покупали мало – то ли денег у населения совсем не стало, то ли товар был скверный…

– Давай, Моня, пройдемся, – Солоник обернулся к своему напарнику.

– Давай, – кивнул Моня. – Когда он тут будет?

– Через час.

Солоник отлично помнил совет чекиста взять с собой кого-нибудь из шадринских. На Петровско-Разумовский рынок он отправился с Мониным, авторитетным человеком в их кругу.

Окинув толпу равнодушным взглядом, Солоник двинулся в сторону рядов. Монин последовал за ним.

Впереди – целый час: надо убить время. Они ходили, не глядя ни на сереньких людишек, ни на товары. Солоник сосредоточенно осматривал возможные места отхода: выход, забор, за ним железнодорожная насыпь…

Неожиданно над самым ухом послышалось:

– Ваши документы.

Саша поднял голову – перед ним стояли трое ментов. Ленивые взгляды, равнодушные лица.

– А в чем дело? – стараясь держаться как можно спокойней, спросил он.

– Документы есть?

– Есть…

В кармане китайского пуховика Солоника лежал паспорт на имя Валерия Максимова – тот самый, выправленный в свое время через Шестнадцатый Главупр еще союзного КГБ. Ксива грамотная, хорошая – но лишь до первой проверки по Центральной картотеке. А в другом кармане лежал большой черный пистолет, любимый семнадцатизарядный «глок», который и должен был сегодня поставить точку в жизни клиента.

– Пошли с нами, покажешь, – развязно приказал милиционер. – Тут недалеко…

Саша пожал плечами и, не меняя выражения лица, двинулся следом. Монин последовал за ним.

Они прошли в будку милицейского поста. Милиционеры пропустили их вперед, закрыв за собой дверь.

– Давайте, что там у вас в карманах? – спросил старший наряда.

Конечно, можно было сослаться на то, что забыли документы, или предложить им денег, как-нибудь договориться…

Но договориться не удалось: нервы у Монина оказались слишком слабыми. Саша с ужасом заметил, как тот полез во внутренний карман.

Мгновение – и резкий, как удар кнута, выстрел сотряс милицейскую будку. Монин стрелял вверх, но от этого Солонику было не легче…

Действовать следовало быстро и решительно. Саша мгновенно выхватил ствол, трижды выстрелил и выскочил наружу.

А вокруг уже собиралась толпа – стрельба, крики. Интересно! Глаза любителей острых ощущений были устремлены на него, но, кроме интереса, в них прочитывался естественный страх.

Впрочем, беглецу было не до них – толпа отрезала путь к припаркованной машине. Прорываться через людскую массу бессмысленно: вдруг найдется какой-нибудь энтузиаст из народа, бросится под ноги, повалит…