Приговорённые к Аду. Кровь ангела

– Что случилось, Белл? – Аврора невольно встревожилась, и коснулась ладонью его щеки. Повернула к себе его голову и заглянула в глаза. – Почему ты не поёшь больше? Музыка – это ведь твоя жизнь! Это твоя душа – я знаю!

Белл долго молчал, потом вздохнул и отвёл взгляд, но не позволил Авроре убрать ладонь со щеки, накрыв её сверху рукой.

– Когда ты ушла, я больше не мог петь, – совсем тихо сознался он. – Внутри словно всё умерло. Я перестал существовать без тебя, Аврора… Я пытался петь, правда! – поспешил уверить Белл девушку, заметив, как та побледнела. – Но не смог. Едва звучала знакомая музыка, перед глазами вставал твой образ и они наполнялись слезами, а к горлу подступал комок, который перехватывал дыхание. Из груди вырывалось отчаяние, и я был не в состоянии его скрыть. Мне было слишком больно, и я не хотел, чтобы эту боль увидели другие… Не хотел делить её ни с кем, понимаешь?

– Но ты ведь… сможешь петь теперь, правда? – в голубых глазах Авроры вновь заблестели слёзы. – Или из-за меня ты готов погубить себя, Белл?

– Ради тебя я готов умереть, Аврора, – прошептал юноша, обнимая её второй рукой и трепетно прижимая к себе. – У меня нет ничего и никого дороже тебя в этой жизни! Когда ты не рядом, я словно мёртвый. Ничего не радует, краски меркнут, жизнь теряет всякий смысл. Всё моё существо заполняет темнота, и становится безразличным то, что происходит вокруг. От меня остаётся только оболочка, способная имитировать меня прежнего… Я не знаю, что это, но думаю, это и есть любовь. Только не та, что дана нам по отношению к Создателю и к этому миру. Во мне любовь другая, Аврора, и она целиком и полностью принадлежит только тебе…

– Я тоже люблю тебя, Белл! – просто заметила девушка, доверчиво прижавшись к его груди, отчего у парня вдруг потемнело в глазах, а из горла вырвался неожиданный стон. В висках запульсировало, дыхание перехватило, кровь ударила в голову, опалив кожу словно огнём. Белл задрожал, судорожно вцепившись в плечи девушки и совершенно не понимая, что происходит. Он попытался отогнать наваждение, но вдруг осознал, что не хочет этого делать. Её тело притягивало, словно магнит. Запах кожи и волос сводил с ума, заставляя закипать кровь и испытывать невыносимое, жаркое, пленительное чувство наслаждения, которого ангел не испытывал никогда в своей жизни. При этом разум уплывал, подчиняясь первобытным животным инстинктам, о которых доселе не имел понятия.

– Аврора! – вырвалось у него полустоном, когда прижав девушку к себе, Белл губами отыскал обнажённый участок кожи у неё на шее и пробежал по нему поцелуями. – Аврора! – его пальцы нырнули в шёлк её волос и запутались там, разворачивая к себе лицо. Её влажные розовые губы, доверчиво приоткрытые, сорвали у парня ещё один стон, и прежде, чем он успел понять, что делает, его губы уже захватили их в плен, вызвав настоящий взрыв во всём теле. Свет погас, мир утонул в сладостном невероятном забытьи, и на миг всё перестало существовать…

– Что… Что ты делаешь?! – крик Авроры с трудом проник в затуманенное сознание, медленно разгоняя утонувшую в невиданных ощущениях негу. – Что с тобой, Белл?!..

Аврора вырвалась из его объятий и сейчас тяжело дышала, затравленно глядя на друга огромными, испуганными глазами. Её губы, всё ещё влажные и слегка припухшие после поцелуя дрожали от возмущения, щёки побелели, а пальцы нервно сжались в кулаки. Не дожидаясь ответа, девушка вскочила и отпрянула прежде, чем руки Белла вновь успели её поймать.

– П-п-почему?!.. – отступив на несколько шагов, только и смогла выдохнуть она, ошеломлённо разглядывая парня. – Почему ты это сделал, Белл?! Зачем?!

– Что сделал? – прошептал он, до конца ещё не придя в себя и не понимая, что стало причиной слёз, внезапно проступивших на глазах подруги.

– Ты… Ты… – она не смогла ответить, открывая и закрывая рот, словно рыба, выброшенная на песок. Потом спрятала лицо в ладони и разрыдалась.

– Аврора! – выдохнул парень, боясь даже шевельнуться, чтобы не напугать её ещё больше. – Я тебя обидел, да? – он растерянно смотрел на неё, и весь вид у него был такой несчастный, что девушке на мгновение стало его жаль. – Прости, я… не знаю, что на меня нашло!.. Не сердись, пожалуйста!

– Зачем ты это сделал? – пряча красное от нахлынувшего стыда лицо, сдавлено спросила Аврора, глядя в сторону. – Ты ведь знаешь, что прикасаться друг к другу вот так – это преступление! Прелюбодеяние – грех, который не смыть никаким наказанием! Мы не можем…

– Любить друг друга? – подсказал Белл, внезапно изменившись в лице. Его фиалковые глаза потемнели, став чужими и холодными.