Приговоренные к пожизненному

На его левом глазу была большая повязка, и если это вообще возможно, выглядел он ещё хуже, чем вчера. Всё его лицо опухло и стало неузнаваемым. Его грудь и руки были покрыты зелёными, фиолетовыми и чёрными синяками. Я думала, что он спит, поэтому попыталась сдержать слёзы, но его здоровый глаз распахнулся.

— Привет, милая, — пробормотал он охрипшим от боли и усталости голосом, — я ждал тебя.

— Ну, сегодня утром я собиралась на маникюр, а больница была по пути, так что…вот она я.

Ему удалось слабо улыбнуться, хотя это усилие, кажется, утомило его. Он повернул руку ладонью вверх, молча прося меня прикоснуться к нему.

Он был прав, мне становилось лучше, когда я могла дотрагиваться до него, чувствовать его теплые мозолистые руки. Я наклонилась и нежно поцеловала его в лоб. Это была почти единственная целая часть тела.

— Как они тут обращаются с тобой?

— Лучше, чем в тюрьме, — хрипло рассмеялся он.

— Пф, у тебя просто заниженные стандарты, — съязвила я.

Он начал качать головой, но потом вздрогнул.

— Нет, милая, уже нет. У меня есть ты. Чистое золото.

Я попыталась отшутиться, хотя его слова заставили моё сердце забиться чаще.

— Ты выглядишь так, как будто тебя сбил грузовик, Джордан Кейн, но ты всё равно остаёшься льстецом.

Он слабо потянул меня за руку.

— Не льстецом, — пробормотал он, — я люблю тебя

— Знаю, — сказала я тихо, — я тоже тебя люблю.

Его здоровый глаз снова распахнулся.

— Ты…ты любишь меня?

— Я сказала тебе об этом прошлым вечером, но ты был слишком занят, лежа без сознания.

Его глаз закрылся, а лицо исказилось от попытки сдержать эмоции, бушевавшие внутри. Я увидела, как одинокая слеза скатилась по его щеке.

— Джордан, — сказала я медленно, — нам нужно поговорить об этом. О том, что ты позволил тем парням сделать с тобой. Это должно прекратиться. Ты же знаешь это, верно? Пора положить этому конец. Я не буду стоять рядом и снова смотреть на это. Я не могу.

Он посмотрел на меня, оценивая эмоции на моём лице.

— Моё условно-досрочное освобождение уже почти закончилось, — пробормотал он.

— Не рассказывай мне, что это было единственной причиной, по которой ты не давал сдачи. Вчера ночью ты сказал мне, что расплачиваешься с долгом!

Он нахмурился в замешательстве.

— Я так сказал?

— Да. Всё потому что это был Райан Дюпон?

— Ох, да, я вспомнил, — сказал он напряженно.

— Прошлой ночью здесь была полиция, — добавила я, когда он сильнее сжал мою руку. — Они захотят поговорить с тобой. Они сказали нам, что Райан сдался полиции, но он отказывается говорить, кто был вместе с ним тогда. Копы хотят поговорить с тобой, чтобы узнать, не хочешь ли ты выдвинуть обвинения.

Он сразу же покачал головой.

— Нет, никаких обвинений.

И он озвучил то, что я себе, в принципе, и представляла.

Мой голос зазвучал с оттенком разочарования.

— Если ты отказываешься выдвигать обвинения, то ты должен пообещать мне, что на этом всё и закончится. Потому что, серьёзно, Джордан, я больше никогда в жизни не хочу видеть тебя в таком состоянии, как сейчас. Никогда. Я не буду стоять в стороне и наблюдать за тем, как ты разрушаешь себя из-за какого-то извращённого чувства…справедливости…или искупления. Если ты не можешь двигаться дальше, я не думаю, что у нас есть будущее.

Боже, я совсем не имела это в виду, но мне нужно было шокировать его, заставить увидеть смысл всего этого. Его пальцы сжали мою руку ещё сильнее.

— Я никогда не забуду того, что сделал, Торри.

— Я и не жду от тебя этого. Но ты должен жить, а не существовать в каком-то сумрачном мирке. Я хочу разделить с тобой своё будущее, Джордан, но только не подобным образом, — мой голос дрогнул, — я не могу.

Он попытался глубоко вдохнуть, но из-за боли сломанных рёбер, краска сошла с его лица.

— Больше такого не будет, — прошептал он, — вместе. Ты и я.

— С долгами покончено?

Он заколебался.

— Я буду оплачивать его до конца жизни, милая, но я буду жить, а не тратить её впустую.

— Обещаешь?

— Обещаю.

Джордан тихо лежал, пока я медленно выводили круги на его запястье, проводя пальцем, по его тату. Меня окатила волна облегчения, и я почувствовала новый прилив любви к мужчине, лежащему возле меня.

Под влиянием лекарств Джордан снова погрузился в сон, и в это время приехал его лечащий врач для утреннего обхода.

Он абсолютно меня проигнорировал, листая карту Джордана, висящую на краю кровати, а затем пробурчал какие-то поручения любимчикам, пришедшим с ним.

Когда он развернулся и собрался уходить, всё ещё не сказав мне ни слова, я закипела от злости. У меня были по-настоящему плохие двадцать четыре часа, и я просто уже достигла своего пика.

— Эй! — рявкнула я. — Я сижу здесь! Я существую!

— Простите? — сказал он надменно.

— Доктор…?

— Доктор Марков.