Приговоренные к приключениям (СИ)

– То есть? – лязгнул зубами повар, прокрутив между пальцев холодно свистнувший Зангецу.

– Все как обычно… – растерянно доложил Питер. – Выручка неплохая, пара бродяг решили было пошуметь, но их быстро успокоили…

– Так, – голос Фараона лязгнул в тишине, будто затвор винтовки, – похоже, друг мой, нас, как бы это сказать…

– Накололи, – ответная реплика Варфоломея прозвучала абсолютно безэмоционально. Синеватая сталь сантоку с шорохом скользнула в кожаные ножны на бедре.

– Похоже на то. Но кто и зачем?

– Затем, что кто-то хотел увести нас подальше от Элизабет Страйд, вот зачем.

– И что теперь?

– Теперь? А теперь мы бежим обратно! – заревел повар так, что Питер за стойкой выронил из рук том «Острова сокровищ» и присел опасливо, а несколько посетителей расплескали эль из кружек.

Фараону было нечего возразить.

Конечно, они опоздали.

Варфоломей присел над телом, распластавшимся вдоль стены в темном грязном переулке, и осторожно тронул пальцем пакетик леденцов от горла, крепко зажатых в вытянутой вверх руке.

– Вот же мразь… – проскрежетал он. Фараон сделал несколько шагов, тщательно следя за тем, чтобы не наступить в лужу крови, расползавшуюся от перерезанного горла.

– Пилера звать будем? – тихо спросил он.

– Сейчас, – повар поднялся, аккуратно шагнул назад и вдруг замер, углядев что-то в почти непроглядном мраке, стиснутом в арке между грязными стенами. – Ага… Что тут у нас?

– Нашел что-то? – спросил валлиец.

– Точно, – отозвался его приятель, и подобрал квадратик плотной бумаги, валявшийся рядом с телом. Развернул, пошуршал, чиркнул фосфорной спичкой. Помолчал и сообщил радостно.

– Набросок какой-то. Вроде углем, или сангиной… не пойму.

Помолчал еще и хрипнул невесело.

– Я понял. Теперь я точно понял.

Варфоломей

Бывают такие дни, когда не получается вообще ничего. Вот не получается – и все, как отрезало. За что ни возьмись – все валится из рук, и даже самое простое дело способно выбить вас из колеи, потому что обязательно застопорится, пойдет не так, как хотелось.

Спасти Элизабет у нас не получилось, и на место убийства Кэтрин Эддоус мы тоже не успели – пьяный кэбмен спутал адрес. Потом возница клялся и божился, что «будто помрачение какое-то, джентльмены, двадцать лет тут езжу, и ни в жисть!». Словно кто-то раз за разом ловко и незаметно уводил нас в сторону от верного пути, путал карты и заставлял время нестись сумасшедшими скачками, так что мы никуда не успевали вовремя.

Одна из теорий, которыми ученые объясняют невозможность существования машины времени, говорит о том, что прошлое изменить нельзя, оно будет отчаянно сопротивляться любым попыткам как-то его перекроить. Это как плыть в цементе: вроде бы просто пыль, но при такой структуре имеющая свойства жидкости, и не позволяющая пловцу двигаться.

Впрочем, невозможность машины времени мы успешно опровергли. «Дубовый Лист» и был той самой машиной, но вот с какой целью и кем запущенной – непонятно. Я устал ломать над этим голову еще на Юконе и решил – будь что будет, разберемся на месте.

А сейчас, после неудачи со спасением Элизабет Страйд и ее товарки я решил, что лучший способ справиться со злостью – просто поменять занятие. Поэтому я собирался приготовить еду. Викторианскую, если вам это о чем-нибудь говорит.

Фараон

Выбираться из того переулка, где прикончили Лиззи Страйд, нам пришлось осторожно и с перерывами. Мы уже было шагнули туда, откуда доносился приглушенный вечерний шум улицы, но пришлось резко развернуться, взять ноги в руки и спрятаться за наваленными у стены вонючими бочками. Судя по запаху, в них долго и мучительно умирала какая-то рыба, а потом ее забыли похоронить и оплакать. Вар рядом со мной беззвучно шевелил губами. На молитву это было не похоже, лицо уж больно злое. За бочками мы спрятались потому, что кто-то резвый и сознательный все-таки позвал полицейских, а блюстители закона прибыли на удивление быстро. Видимо, патруль как раз обходил этот квартал очередным дозором.

Первым добравшийся до тела проститутки констебль выругался и присел на корточки, осматривая труп. Потом встал и поднял над головой руку с фонарем, внимательно вглядываясь во мрак переулка. Его напарник сделал то же самое. В щель между бочками мне было видно их лица. А вот на наш счет я был совершенно спокоен. Полицейские фонари «бычий глаз» были совершенно дурацким устройством, которое давало света лишь чуть больше, чем какая-нибудь полудохлая лучина. Что этот фонарь делал хорошо, так это обжигал пальцы владельцу, неосторожно схватившемуся за раскалившееся железо. Знаю, хватался.

Пилеры осмотрели переулок и ожидаемо никого и ничего не увидели. Вислоусый констебль выругался еще раз, с чувством и расстановкой, потом поглядел на своего молодого коллегу.

– Том! Чеши-ка ты до участка, пусть высылают телегу, чтобы забрать девку. Я пока покараулю тут. Или знаешь, что? Кликни на перекрестке какого-нибудь мальчишку, у него ноги все одно порезвее, чем у нас с тобой, пусть добежит возвращается назад.