Приговоренные к жизни

Кажется, до меня стало доходить. Над страной медленно, но верно встаёт весна. Потеплело. По телу гуляет одинокий гормон. Тело взяло верх над душой в голове-парламенте и стало беспрепятственно проводить свои законопроекты, большей частью секса касаемые. Делало оно это быстренько, торопливо, боясь потерять короткий период контроля над мозгами, впопыхах ставя на всех моих поступках и разговорах свою фирменную жирную печать — «Vita Sexualis», «Vita Sexualis». Если кто-нибудь ещё раз при мне заикнётся про «чистое мышление», теорию Tabula Rasa — получит пиздюлей ногами по ебалу, по ебалу, как учил Макаренко за такие дела…………. Всему самому лучшему в себе я обязан книгам!

Вообще-то я сменил несколько разных политических и не очень организаций за это время. Искал вроде как своё, пока не остановил выбор на НБП.

Кто-то противно крякает из зала (солидный молодой человек, костюм-троечка, на голове укладочка, галтух, часики, запонки, чудовищно большая волосатая бородавка на носу, сантиметров десять в диаметре, которую он тщательно маскирует тональным кремом):

— Был в десяти партиях, будешь и в одиннадцатой. У меня в досье записано (трясёт какой-то картонной папкой с надписью «Дело»), что ты замечен в таких группировках, как футбольные хулиганы-нацисты, анархо-федералисты, автономы, коммунисты, антиглобалисты, концептуалисты, нескольких странных крохотных орденах фанатиков. Один раз ты даже был уличён надирающимся портвейном и бурно веселящимся с ярым журналюгой-либералом, почитателем таланта Ходарковского — как это прикажешь понимать?!?!

Я достаю револьвер из-за кафедры. Зал охает — «Ооох!!! У него револьвер!!!». У нас же стереокино. Всё выглядит очень достоверно. Стреляю, бородавочник падает замертво, тут же мгновенно разлагается в гнойно-жёлтый суп-пюре и впитывается целиком своими же органеллами. Зал ускоренно и слишком комедийно разом аплодирует, но тут же разом замолкает. Прячу револьвер, жадно и шумно глотаю в тишине из гранёного стакана воды, также шумно и эффектно вытираю рот и нос всем рукавом, произношу многозначительное кряхтение «Э-э-эхр», продолжаю:

— На ваш совсем неумный и неуместный возглас, неизвестный мёртвый господин, я не соглашусь. Скажите на милость, как узнать о радикальной субкультуре, не погрузившись в неё??……….. Вот видите, молчите. Нечего сказать. Потому что никак нельзя узнать. Снаружи — только информационный шум СМИ, сплетни. Мне нужно было знать ВСЁ о ВСЕХ. И я не доверял в этом деликатном вопросе никому, никаким газетёнкам, репортажам, народной молве. Я хотел заглянуть за кулисы труппы. А чё сильно разные по содержанию движения?…..? Я б так не сказал. У меня свои представления о сути радикального движения и его задачах.

Да, я рисовал в юности свастики маркером в подъездах, и «анархии», и звёзды. Может вы не понимаете, но я однажды понял — все эти брэнды ТАКОЕ СТАРЬЁ… Всё это «хоббичьи игры» с переодеванием. Так привычно, что и думать не надо. Политика в последнее время из соревнования утопических моделей будущего превратилась в приверженность брэндам готовых продуктов идеологии, которые нужно лишь разогреть в микроволновке и употребить. Свастика — фашист (правда, если приехать в юго-восточную Азию, то можно кругом увидеть «фашистов» — бритых наголо монахов со свастикой. только слова «фашист», боюсь, они даже не слышали). Звезда — коммунист (хотя пентаграмма — очень распространенный в средние века магический знак). Буковка «А», разрывающая кружок (введённая в обиход французскими «либертариями» в 1964-м году) — анархист. Как мило. Съел и порядок. Как и предупреждал Дебор, сами радикальные движения легко стали частью того, против чего боролись (я всё жду-недождусь, когда брэнд-менеджеры банков для привлечения молодёжи в ряды вкладчиков возьмут на вооружение слоган «Banks not dead!»). Когда-то передовые идеи стали крохотным замкнутым комком, набором идей, вещей, символов-сувениров. Стали клапанами и шумными свистками, стравливающими излишнее давление в Системе. И кому-то это положение удобно. Что коммунизм, как ИДЕЯ прежде всего, а не конкретное выражение в форме, никак не может преодолеть обросший мхом неуклюжий идоло-марксизм.

Я не марксист.

Не поверишь, но это реплика самого Карла Маркса, после того как он увидел, во что мутирует его учение.

Что анархия, как ИДЕЯ, не может преодолеть беззубый хиппизм и говнопанк, пресвятой 68-й. И будут говорить о 68-м ещё лет шестьдесят, пока не наступит 2068 и говорить о героических событиях вековой давности станет как-то стыдновато, неловко.

Что фашизм, как ИДЕЯ, глубоко засел на шизойдном расизме. Мне трудно сообразить: как связаны расизм и фашизм??? (несмотря на то, что у людей с теле-мировоззрением это одно и то же, SHARP'ы тоже пиздЯт что-то подобное: «фашизм не пройдёт!», «SHARP против фашизма и зимы!»).