Приговоренные ко тьме

Папа прожил еще пятнадцать дней. В течение этого времени он не сказал ни слова, только по сухим щекам его время от времени текли слезы сожаления, что он так и не довел свои планы до их фактического воплощения. Достойный пастор христианского мира, папа Иоанн Девятый, сын Рампоальда из Тибура, скончался 21 января 900 года, спустя ровно три года после Трупного синода, в чем многие суеверные люди узрели определенную связь. Сразу вспомнили, что после совершения суда над Формозом по Риму начали витать слухи о том, что почитаемый франками Лев Руанский²⁰, как только узнал о таком оскорблении основ Церкви, напророчил скорую смерть всем грешникам, причастным к Трупному синоду. И хотя Иоанн был чуть ли не единственным, кто, как мог, противился осквернителям, а став папой, официально признал преступным это судилище, все равно, рассуждали римляне, он косвенно пожал его плоды.

Против другого аргумента, почему до сих пор жив и благополучно здравствует отлученный Иоанном Сергий, сплетники ничего внятного сказать не могли, разве что ссылались на долготерпение Божие и на то, что Господь готовит сему хулителю особую кару. А сей персонаж, между тем, объявился в Риме незамедлительно. Будучи реалистом, он понимал, что шансов на выборах папы у него нет, тем более, что отлучение продолжало действовать, и он, от греха подальше, лишний раз не показывался на улицах Рима. И все же возвращение Сергия в Рим стало, как бы выразились сейчас, знаковым событием.

Выборы состоялись чрезвычайно быстро. Давние враги, Теофилакт и Адальберт, сработали на удивление слаженно, каждый по своему профилю, и уже 1 февраля состоялась интронизация ближайшего соратника Иоанна, священника Бенедикта, сына Маммоло. Рим с восторгом принял нового папу по причине его по-настоящему дружеских отношений с Иоанном Девятым, о котором Рим горько скорбел, а также по причине того, что сам папа был родом из Рима. Как-то очень быстро забылось, что предыдущий папа-римлянин, а именно Стефан Шестой, навлек на себя и весь город Божий гнев, инициировав и возглавив отвратительный Трупный синод.

Папе Бенедикту Четвертому было уже за пятьдесят лет. Карьеру священника он вершил не торопясь и не проявляя обычно собственной инициативы. Его скромность и позитивное восприятие жизни привлекали к нему людей, благодаря чему он долгое время смог воздерживаться от открытых проявлений своих симпатий во время многолетней вражды сторонников и противников папы Формоза, поддерживая хорошие отношения с обоими лагерями. В конце концов этот выбор ему все-таки пришлось сделать, в чем была немалая заслуга Иоанна Девятого, к которому Бенедикт всегда чувствовал глубокое уважение без лишней примеси политических расчетов и независимо от сложившегося мировоззрения. После того как умерли один за другим Романо Марин и Теодор, Бенедикт стал лучшим другом и правой рукой Иоанна Девятого. Рим это знал, и Рим не пришлось долго уговаривать.

Прежде всего новый папа объявил миру о продолжении всех начинаний Иоанна Девятого. Послание Беренгария Фриульского, окрыленного внезапной надеждой на то, что новый папа признает его королем и будет рассматривать его кандидатуру при выборе императора, получило отрицательный отклик. Папа Бенедикт заверил Беренгария в своем теплом к нему отношении как к доброму христианину и славному правителю земель Северной Италии, а заодно прямым текстом известил его о том, что им призван бургундский король Людовик, которого он считает своей главной надеждой на сохранение мира в Западной Империи. При этом Бенедикт выразил уверенность, что Беренгарий с достоинством и смирением одобрит выбор нового понтифика. Более писем от Беренгария в папский Город Льва не поступало.

Зато более удачлив оказался Сергий. Бенедикт снял с него отлучение, равно как и с кардинала Христофора. Не сказать, что Риму сильно понравилось это решение папы, но в поисках оправдания его поступка горожане пришли к устроившему всех выводу, что новый папа в своих действиях руководствовался поистине христианскими намерениями, прощая врагов своих.

В отношении Сполето Рим при Бенедикте занял нейтральную позицию и не вмешивался в дела герцогства. А там в итоге произошло то, чего, в принципе, все ожидали. Король Беренгарий ради укрепления своего союза с Альберихом и благодаря за крепкое и верное плечо его, не покинувшее короля даже после катастрофы под Бренте, утвердил Альбериха в качестве герцога Сполето. Последнее препятствие к этому в лице Радельхиза было устранено силами Атенульфа Капуанского, который все-таки отобрал у брата Агельтруды Беневент и заключил Радельхиза в монастырь. Папе Бенедикту ничего не оставалось, как заставить свою канцелярию поднапрячь фантазию и отыскать в узурпаторах их не слишком видимые миру качества и доблести, каковые необходимо было отразить и приукрасить в приветственных письмах обоим.