Приговоренный

Нынешний Глава тогда сидел скромненько и тихенько за столом заседаний, где-то пятым или шестым от стола первого секретаря. Его тогда поругивали, мол, либеральничает, принял в КПСС слишком много интеллигентов, в райсовет выборы провалил, пропустил каких-то там неформалов-диссидентов. Но зато пресса нахваливала. В общем, когда в России Президента выбрали и провозгласили независимость самой от себя, к нему пригляделись и после августа — выдвинули. Партбилет он еще загодя сдал.

А поскольку Иванцов с ним еще по району был знаком, то и Виктора Семеновича не забыли. Кабинет Иванцову достался не такой просторный, конечно, законных полномочий у облпрокурора тоже было не столько, сколько у Главы, но вот по фактической роли в делах области Семеныч значил не намного меньше. Не место красит человека, а человек — место.

Тем не менее Глава считал наоборот. Так же, как в те дни, когда он был сидоровским первым секретарем, а Иванцов — районным прокурором, Главе хотелось поруководить и понаправлять. Конечно, времена были не те и сказать напрямки: вот этого — посадить, а вон того — отпустить — он уже не мог. Впрочем, он и раньше так говорил редко. Все-таки партбоссом он стал уже в спокойно-застойные времена, когда казалось, что политические дела стали жуткой редкостью, и даже всяких там правозащитничков предпочитали не сажать, а отправлять по дурдомам или просто выкидывать на любезный их сердцам Запад. Если в Москве время от времени еще и припаивали кому-нибудь 70-ю статью в прежней редакции за антисоветскую пропаганду и агитацию, то здесь, в провинции, политические дела шить просто побаивались, даже ежели человек был явной контрой. Почему? А потому, что потом могла объявиться какая-нибудь комиссия и проверить, как у тебя в области обстоит дело с идеологическим воспитанием. Поскольку это такая сфера, где любой козел может найти недоработку или просто ее придумать, то связываться не хотелось. Вот был, к примеру, еще в 1981 году случай, когда по району ходил какой-то добровольный странник-пустынник или как его там и убеждал, что ему-де Богородица явилась и поведала, что большевикам скоро конец придет. Отловили — чистая 70-я. Надо судить и сажать. А отсюда, из области, позвонили — низзя. Только что-нибудь уголовное. Ну, организовали заявление, что у такого- то мужика в Лутохинском сельсовете пропал баран. И трех алкашей нашли, которые показали, что видели, как этот самый странничек его в лес волок. И сделали этому провозвестничку божьему статью 144, часть 1, по которой вкатили два года.

Но в принципе тогда редко требовали: «посадить». Гораздо чаще надо было прекращать дела. Было крепкое, хорошее, честно и благородно построенное дело, по которому за хищения соцсобственности в особо крупных размерах директор сидоровского ДОКа — из ушедших на сторону пиломатериалов можно было для половины области садовые дома и дачи построить — должен был, самое меньшее, сесть на 15 лет. Но поскольку директор был членом бюро ЭК — ДОК был самым крупным предприятием в районе, — пришлось это дело самим же и разваливать. Один очень упрямый свидетель даже под машину попал В общем, директора открутили, сумму хищений на порядок снизили и посадили только тех, кого не жалко было.

В нынешние времена, то есть уже сидя на области, Глава регулярно заявлял, что он поддерживает реформы, разделение властей и вообще демократию. Но все-таки секретарь обкома в нем все время просматривался. И привычка вызывать «на ковер» прокурора была тому подтверждением. Было только одно, но очень существенное обстоятельство, которое сильно снижало эффективность таких вызовов. Если б был нынешний Глава первым секретарем, то мог бы, например, организовать сигналы на Иванцова из парторганизаций области, заслушать его на бюро обкома, собрать пленум, посвященный, допустим, вопросам укрепления соцзаконности и правопорядка. И там, на этих мероприятиях, в атмосфере ленинской принципиальности и нелицеприятной критики устроить коммунисту Иванцову отменную порку, которая при особо удачном исходе закончилась бы выговорешником, а при неблагоприятном — утратой партбилета и убойным представлением в адрес Генпрокуратуры, после чего последовало бы автоматическое снятие с должности и увольнение. Ну, минимум перевод в район на должность вечного следователя с персональным званием юрист 1-го класса.

Теперь таких полномочий у Главы не было. Никакая партия: ни КПРФ, ни ДВР, ни ЛДПР, ни КРО, ни даже НДР или Партия любителей пива не могли рассчитывать на то, что решения пленума ее обкома могут как-то напакостить облпрокурору. А вот прокурор, при наличии соответствующих настроений, вполне мог бы возбудить уголовное дело против Главы администрации, если б узрел в его действиях нарушение действующего законодательства. Во всяком случае формально Иванцов имел на то законные права. Но, конечно, у Главы были и иные рычаги, чтоб накручивать хвост охранителю закона.

Сегодняшний разговор начался с поминок по Балыбину.