Приговоренный к смерти

Он вдруг подумал о том, что сюда его привели голодным и израненным, однако сейчас он не испытывал ни голода, ни жажды, ни саднящего пощипывания мелких ран. Рик пошевелил плечом — как ни странно, прежней боли из-за раны он не испытывал.

Начертание на камне! Он, наконец, вспомнил, что это была за руна: привязанное восстановление. Пустыня выпивала магические силы из пленников, но она же восстанавливала их физически. Поэтому Элгор провел здесь сто лет без еды и питья, и мог прожить еще столько же — до тех пор, пока не иссякнет сила его духа. Которой, судя по всему, ему не занимать…

И тут Рику в голову пришла безумная мысль. Он потянулся к своей руке и, зажмурившись, больно рванул сам себя зубами.

— Алрик, ты… спятил? — озадаченно проговорил Элгор.

А Рик в ответ только улыбнулся. Он чувствовал на языке привкус крови — и призрачной свободы. Потому что на теле не осталось ни ссадины, ни неприятных ощущений.

— Скажи мне, Элгор… Могут ли два древних врага встать плечом к плечу, чтобы победить того, кто пленил их обоих?.. — спросил он, пытаясь разглядеть сквозь мрак выражение лица своего собеседника.

— Ммммм… — неопределенно протянул тот. — Это зависит от множества условий, Алрик. Что ты задумал?

— Если я сам не могу снять эти оковы, у меня не остается другого выбора, кроме как заставить это сделать того, кто их надел. Я задумал свести с ума пустыню, Элгор. Причем настолько, чтобы единственным избавлением для хакима стала моя смерть. Они явятся сюда, чуть ли не всей своей армией, и раскуют меня, чтоб оттащить от начертания. И вот тогда я бы мог попытаться разбить твои цепи…

Элгор издал низкий гортанный звук.

— Хорошая попытка, Алрик. Очень хорошая. И сама идея хоть и безумна, не лишена изящества. Только ты не договариваешь заключительной части своего плана: когда мы оба, полумертвые, будем истекать кровью на трупах побежденных врагов, сюда явятся твои спутники, с которыми ты прибыл во дворец. Ты найдешь способ, как провести их по безопасному боковому пути, не так ли? И они придут свежие, полные сил. И прикончат меня. Но, к твоему великому сожалению, я еще не до конца потерял разум, чтобы соглашаться на такое.

Рик вздохнул. Только что охватившее его возбуждение начало ослабевать и тускнеть.

— Признаться, я еще не успел подумать о такой возможности, но звучит и правда соблазнительно, — проговорил он. — Однако, я готов дать слово чести, что сохраню тебе жизнь — не навсегда, разумеется, а до того момента, пока мы не покинем Шадр и не сможем решить все наши прежние разногласия поединком. Вот только чего стоит обещание врага?..

Элгор ничего не ответил. Рик слышал его тяжелое дыхание, но почти не видел лица.

— С другой стороны — я ведь могу это сделать в некотором смысле и без тебя, — заметил Рик. — Выкладываться на приливах, дождаться освобождения, разбить твои оковы. Что ты будешь делать тогда, Элгор? Ждать, пока ахъяты прикончат меня, чтобы по доброй воле протянуть им запястья?.. Или, может, тогда уж лучше сразу голову — для ошейника? — с издевкой в голосе закончил Рик.

Вопреки его ожиданиям, Элгор никак не отреагировал на его слова. Он все еще молчал, опустив голову. Небо медленно светлело, на горизонте проявилась розовато-оранжевая полоса. Дымка сумерек таяла, обнажая истинные очертания мира вокруг: хищный оскал ущелья, острые грани скал и безнадежную желтую даль…

И только тогда Рик услышал хриплый голос Элгора.

— Было время, когда мне казалось: если выкладываться как можно сильней и как можно чаще, это быстрее закончится…

Он поднял голову, и взглянув ему в лицо, Рик увидел выцветший, усталый взгляд, замершие черты.

— Способен ли ты перепилить самого себя тупым ножом от макушки до брюха? Изо дня в день, трясущимися руками, стиснув зубы до хруста?.. Я не смог, Алрик. И ты не сможешь. Поэтому, если ты хочешь добиться нужного тебе результата, действовать придется иначе. Выкладываться нужно по очереди нам обоим, каждые два дня, не чаще. И пусть это будет… — его потрескавшиеся губы тронула улыбка. — … весело. В конце концов, как бы не развернулась эта история, погибнуть в славной битве — это хорошее завершение жизни для воина. Гораздо лучше, чем медленно высыхать на скалах, как старое дерево. — проговорил Элгор.

Рик кивнул. Так и правда лучше, как ни крути.

— А потом, если вдруг у нас случится это «потом», я убью тебя, — договорил Элгор, блеснув оранжевыми зрачками.

— Какая свежая и неожиданная мысль, — усмехнулся Рик.

— Причем тем самым я, возможно, окажу величайшую услугу человечеству, — издевательски протянул Элгор. — Как же ты ненасытен, Алрик! Как твоя пустота. Теперь вот ты решил исказить пустыню Шадра… И знаешь, я уже не сомневаюсь, что однажды тебе это удастся…

Рассвет разгорался все сильней, торопя новый прилив. Звезды погасли. Резкий и холодный ветер стих, уступая место только зарождающемуся дневному жару. Рик чувствовал, как удары сердца становятся все более гулкими и частыми. Еще немного — и опять начнется…

— И почему только пустыня — не море?.. Вот бы один прилив, один отлив, — пробормотал он, готовясь к очередному испытанию.