Приговоренный к смерти

— Чейто? — недоумевающе проговорил Клыкастый. — На кой ляд ему этот путь?..

Но тут шадрианин продолжил:

— Всеславный хаким Гаяз обещал Альтаргану Алрику, что его людям будет оказан подобающий им почет и уважение. Вы ни в чем не будете нуждаться, ваши жизни будут защищать лучшие воины, а на столе не иссякнут лучшие вина. И мне лично поручено заботиться о том, чтобы эти стены стали для вас домом — на столько дней, сколько потребуется…

— Другими словами, нам теперь запрещено выходить наружу? — сразу понял суть послания Нокс.

Шадрианин поднял на него свои острые, внимательные глазки.

— Вы можете выйти наружу — для того, чтобы покинуть дворец, если кому-то так будет угодно. Никаких препятствий в этом вам чинить не будут. Или же вы можете остаться здесь, подчиняясь требованиям хакима Гаяза. Альтарган Алрик — герой Шадра, да будет имя его живо в веках. А вот кто вы — хаким не знает. И потому вы сами должны сказать ему, кем являетесь: мирными странниками, гостями или врагами, дабы воздать каждому подобающие его положению почести. Доброй ночи!

С этими словами он прижал руку к груди, почтительно кивнул на прощанье, и стражники закрыли двери.

— А я не понял, Рик-то когда вернется? — заплетающимся языком проговорил Бруно. — Этот путь яхъята… Это вообще что?..

— Череда испытаний с целью усиления воина, — проговорил Нокс, слушая, как гремят засовы и скрипят ключи в железных замках. С улицы доносились отрывистые, рубленные команды на шадрском: по всей видимости, новая стража занимала свои места. — Другими словами, никто не может точно сказать, сколько времени это займет. А до тех пор нам предлагают оставаться добровольными пленниками или выметаться отсюда на все четыре стороны.

Клыкастый упер руки в бока.

— Ниче не понял, — проговорил он. — По-моему, этот краснолапый чего-то мудрит. И вообще…

— Ерунда какая-то, — пьяным голосом протянул Бруно. — Рик сам бы сказал! Что бы он не решил…

Не сговариваясь, все медленно побрели в комнату Рика.

— Это Шадр, — сказал Джабир. — Здесь порой, чтобы пройти вперед, нужно сделать шаг назад и пойти в сторону.

Бруно обессиленно рухнул обратно на свое прежнее место, а Нокс задумчиво кивнул словам полудемона. Мрачные морщины расчертили его широкий лоб.

— Мы не знаем, какие условия были у хакима… — заметил рыцарь. — Но мне все это тоже не нравится.

Берта недовольно взглянула на притихших шадрианок в соблазнительных платьях.

— Пусть все наложницы выйдут вон, — сказала она, и Джабир мгновенно передал ее приказ. Девушки послушно упорхнули, предусмотрительно прикрыв за собой двери.

И тогда Берта, наконец, приглушенным голосом проговорила:

— Слушайте, Нортон, конечно, иногда принимает неоднозначные решения, никого не поставив в известность. Но тут что-то не то. Он не взял свой меч, и никого ни о чем не предупредил.

— Но если бы кто-то попытался заставить его сделать что-нибудь против воли — разве мы не услышали и не увидели бы это?.. — резонно возразил Нокс, хотя ему непросто давалось сохранять спокойствие. Он не мог перестать думать о Рут, которой сейчас ничем не мог бы помочь. — Мы все знаем, на что способен Рик. Поэтому придется признать, что решение было принято добровольно. К тому же, пусть Джабир меня поправит, иначе все эти воины уже давно сломали бы двери и попытались перерезать нам горло.

Джабир задумчиво кивнул.

— Верно говоришь, рыцарь. Все верно…

Берта только изумленно выгнула бровь — но возражать не стала.

— Ясно, — только и сказала она.

— Ждать будем?.. — проговорил Бруно.

Нокс развел руками, тяжело вздохнув.

— А что еще?.. Будем ждать… Кто знает, может, он вернется уже завтра.

Разговор продолжился дальше, но Берта уже в нем не участвовала. Девушка сидела в углу, подобрав под себя ноги, и задумчиво поглаживала кончиками пальцев древко своего копья. Кристаллы на нем по очереди вспыхивали, реагируя на прикосновения и эмоции. Берта то злилась на Рика за то, что он так небрежно обошелся с ней и заставляет теперь всех волноваться, то погружалась в смутное предчувствие беды.

Даже когда все уже разошлись по своим комнатам, Берта так и не погасила свет. Тревога разъедала ее изнутри, усиливаясь с каждой минутой. Беспокойные мысли роились в голове, и Берта пыталась найти среди них те, что могли бы стать убедительной альтернативой ожиданию. И даже придумала кое-какой план.

С ним она и пришла к Ноксу. Рыцарь был один и тоже не спал, даже постель так и стояла покрытой расшитыми покрывалами с пышной бахромой.

— Чего хотела? — спросил рыцарь, впуская девушку внутрь.

— Скажи, а как ты думаешь, что хаким сделает, если вдруг кто-то из нас выскажет пожелание покинуть дворец?.. — тихо проговорила Берта, вопрошающе глядя Ноксу в лицо.

Тот непонимающе пожал плечами.

— Не знаю. А почему он вообще должен что-то делать?..

Нокс сел на подушки на полу, жестом приглашая девушку расположиться рядом.

— Если хаким чист — то, пожалуй, ты прав. Он ничего не будет делать, — согласилась Берта, усаживаясь поудобней. — А если нет?..

Нокс хмыкнул себе под нос.

— Ну… Тогда, пожалуй, он пошлет следом своих ахъятов…