Приговоренный к забвению

— Твой выход, Бруно. Слушай меня внимательно. Сейчас ты представишь себе, что рядом с тобой самая прекрасная женщина. Самая прекрасная и любимая, понял? И сейчас ты ее коснешься. Сделай полшага вперед.

Бруно в ответ только глубже задышал.

— Ты храбрый, ты сможешь!

Продолжая поглаживать своего «мальчика», Рик осторожно взял Бруно за запястье, помогая ему двинуться вперед, а потом развернул ладонь Бруно и осторожно положил ее на сморщенный лоб горгульи, которая судя по меньшим размерам и увеличенным соскам была самкой. Та замерла, вытянулась в струнку, ожидая ласки.

— Не стой, как пень, пальцами пошевели? — проговорил Рик.

Бруно шевельнул пальцами, и горгулья от этого прикосновения заурчала, захрустела, прикрывая веки.

Рик отпустил Бруно, и протянул ладонь к третьей горгулье.

— А теперь можешь открыть глаза, но помни — на самом деле это любимая и прекрасная женщина, понял? Она ничего тебе не сделает, она хочет от тебя только одного: твоей ласки. А то, что ты увидишь — всего лишь наважденье, морок.

— Понял, — прошептал, облизнув пересохшие губы, Бруно.

— Готов?

— Ни разу, но все равно...

Бруно чуть приоткрыл глаза — и его веки тут же испуганно распахнулись, сделав глаза круглыми, как монеты.

— Спокойно, все нормально, — с улыбкой проговорил Рик, наглаживая уже двух горгулий сразу. — Расслабься и погладь ее.

Бруно, затаив дыхание, тронул складки на лбу, коснулся уха — и горгулья потянулась к нему всем телом, зажмуриваясь от удовольствия.

— Ты молодец, — сказал Рик. — Теперь можешь спокойно говорить и гладить ее везде, где нравится, но если не планируешь с ней спариваться, не касайся груди и сосков.

— Мне ее вообще гладить не нравится, можно перестать? — с несчастным видом спросил Бруно.

— Еще рано, нужно как следует закрепить нашу дружбу...

Из глубины зала опять донеслись звуки борьбы и душераздирающие вопли.

Горгулья Бруно урчала громче, чем двое других вместе взятые. Как кошка, вытягивала голову, подставляя черепашью шею.

— Мать моя женщина... — оторопело прошептал Бруно. — Это же горгульи, да?

Девочка вдруг улеглась на спину, поджав лапы, как собака, и подставила живот. Чтобы дотянуться до нее, Бруно пришлось встать на колено.

— Они самые.

— Они же злобные и безжалостные твари, они людей жрут!.. Я слышал, только подчиняющий амулет дает власть над ними.

— Ну тогда покажи мне свой подчиняющий амулет, — хмыкнул Рик. — Горгульи действительно беспощадны, как львы, но при этом ласковые, как кошки, и преданные и привязчивые, как псы. Служа одному хозяину и получая от него любовь и общение, они готовы сожрать любого, кто посягнет на его имущество или жизнь. На самом деле, на них не действует никакая магия, кроме заградительной, удерживающей их в одном месте. Они — не убийцы и не чудовища, они — стражи.

Рик сел на пол, и горгульи полезли к нему на колени, толкая друг друга.

— Эй, не толкаться! — со строгостью в голосе скомандовал Рик, и те притихли, поджав уши, а потом покорно легли возле его ног, расслабленно распустив крылья.

— Но тогда почему они сожрали всех? И нас чуть не сожрали?.. — спросил Бруно, присаживаясь рядом с ним.

— Потому что нас приняли за врагов, вошедших на охраняемую территорию. Скорее всего, все это, — Рик указал рукой на зал. — остатки какого-то замка или святилища... Слушай, а много горгулий сейчас осталось в Империуме?.. Ты часто про них слышал?

Бруно отрицательно покачал головой. Страх его уже отпустил, хотя руки все еще немного дрожали.

— Я не знаю, правда. Никогда не встречал людей, которые бы рассказывали о чем-то подобном. Знаю об этих тварях только по сказкам и картинкам в... Ну, в общем, они вроде как вымерли с тех пор, как кровавая магия демонов оказалась под запретом.

Рик хмыкнул.

— Ну, судя по всему, сказки врут. Вот только вопрос: если грогульи — это стражи, то что они здесь сторожат?.. — задумчиво проговорил он.

— И для чего им поставляют живое мясо, если просто можно было бы назначить хозяина? — добавил Бруно, всматриваясь в темноту. — К нам идут еще двое. Это ничего?..

— Ничего, — уверенно отозвался Рик. — Часть стаи уже признала нас своими. Трудно сделать первый шаг, разбить лед недоверия, убедить в своих намерениях. Смотри.

Две новые горгулии, облизывая длинными гладкими языками окровавленные морды, просто завалились рядом с собратьями.

— Они только что сожрали человека, — с плохо скрываемым отвращением проговорил Бруно.

Одна из горгулий у ног Рика недовольно заворчала, приподняла голову, внимательно глядя на Малыша.

— Значения слов они не понимают, но интонации читают отлично, так что прежде чем озвучить какую-то мысль — подумай об этом, — с укором заметил Рик. — Для них это были не люди, а враги. Они победили врага, только и всего. Горгульи ни в чем не виноваты, Бруно. Так же, как не виноваты псы, которых вместо оленя натравили на детей. У животных нет своей морали, они подчиняются нравственности управляющего ими человека...

Рика вдруг осенило, и он умолк на середине фразы.

— Что-то не так? — обеспокоенно спросил Бруно.