Приговоренный к жизни

– Знаете, у нас очень разношерстный класс. Все мы очень разные, и к Лене тоже относятся по-разному. Дело в том, что у нее обостренное чувство справедливости, и она, понимаете, никогда не промолчит, если видит, что кто-то кого-то незаслуженно обидел. Ну, вот такой пример. Дело было не так давно, в один из первых весенних теплых деньков. Мы все решили сбежать с урока физики. Нас словно воздух весенний опьянил. Вроде бы взрослые, все понимаем, но кто-то сказал: давайте сбежим, прогуляем урок в сиреневых посадках, разожжем костер, поедим жареных сосисок! И мы все, стадо баранов великовозрастных, решили бежать! Лена – человек компанейский, не крыса, вы понимаете, о чем я, да? Так вот, она встала в дверях и сказала, что не побежит. Потому что у преподавательницы, Марины Викторовны, недавно был нервный стресс, от нее ушел муж, оставив ее с маленькой дочкой. Сказала, что она хороший человек и что мы своим необдуманным поступком сделаем ей больно, что так нельзя… Понятное дело, что Лену никто не послушал. Все ломанулись на улицу… И все! Лена же пошла в супермаркет, купила торт, цветы, пришла одна на урок и сказала, что весь класс опьянел от весны и что они, то есть все мы, сбежали не потому, что не уважаем ее лично или ее предмет, а просто так…

– И как отреагировала Марина Викторовна?

– Она, к счастью, оказалась нормальной. Они с Леной съели торт, выпили чаю, поговорили по душам. Просто Лена как-то все сгладила…

– А вы тоже сбежали?

– Само собой! – улыбнулась Наташа, тряхнув красивой густой челкой. Синие ее глаза смотрели весело, дерзко.

– Может, есть кто-то из ее окружения, кто мог бы ей позавидовать и устроить это похищение с выкупом?

– Да мы всем классом думали об этом. Ничего такого никому в голову не пришло.

– А что с ее личной жизнью? У нее есть парень?

– Нет, она считает, что ей нужен кто-то постарше, поумнее наших баранов-сверстников. А еще она говорила, что мечтает о любви, не видит смысла встречаться с кем-то просто так, что все это глупости и отнимает много времени.

– Так, может, она встретила кого-нибудь постарше не в лицее и скрывала свой роман?

– От меня? Скрыла? Нет, это невозможно.

– Так что вы думаете? Что с ней случилось?

– Понимаете… Она девушка непростая. Она, кстати говоря, пишет стихи. Но не про любовь-морковь, а философского плана, такие мудреные. Сложные. Она вообще очень умная.

– Может, она с кем-то переписывалась по Интернету?

– Она «чатилась» с кем-то, но это же просто какие-то виртуальные знакомые, она их в глаза не видела! И у меня таких «осликов», как мы их про себя называем, полно. Пишут всякую хрень… я извиняюсь – чушь! Ничего серьезного!

– Наташа, но она пропала! Ее нигде нет! Судя по вашим словам, получается, что сама она не могла так жестоко разыграть родителей… Но, повторяю, ее нигде нет! Что вы сами можете предположить?

– Знаете, с одной стороны, я очень переживаю за нее, знаю, что в городе орудует какой-то маньяк, что одну девушку нашли изнасилованной и убитой на свалке… Слава богу, что это не Лена! Но, с другой стороны, душа моя почему-то спокойна. Не могу объяснить это, не знаю. Но я уверена, что она жива, что с ней все в порядке. Она, может, куда-то уехала, я не знаю… Может, у нее было такое душевное состояние, когда ей захотелось побыть совсем одной?

– Наташа, я, конечно, понимаю, женская солидарность и все такое… Но я же вижу, что вы все знаете про Лену! Вы с ней – близкие подруги! Она наверняка вам что-то рассказала! Ладно, пусть. Вы не можете никому ничего рассказать. Тогда хотя бы скажите – она в безопасности? Только это! И мы сразу все успокоимся! Больше того, я пообещаю вам: никто не узнает, что это информация исходит от вас.

Наташа смотрела на него широко открытыми блестящими глазами, такими синими, что даже белки глаз казались голубоватыми, и во взгляде ее читались растерянность, сомнение и масса других, сопутствующих этому состоянию, чувств.

– Ну же, Наташа! Решайтесь! Я понимаю, что ваш материнский инстинкт еще крепко спит, но, если бы у вас была дочь, которая пропала, я уверен, вы бы много дали за информацию о том, что она хотя бы жива.

– Да, – выдохнула, наконец, Наташа. – И с ней вообще все в полном порядке.

Щечки ее стали ярко-розовыми. Денис откровенно любовался девушкой, и ему меньше всего хотелось, чтобы они расстались. К тому же, подумал он, почему бы не попробовать и дальше порасспрашивать ее?

– Значит, я могу сообщить ее родителям, что никакого похищения не было?

– Да, – она резко тряхнула головой в знак согласия. – Вернее, может, оно и было, да только Лена не имеет к этому никакого отношения.

– Наташа, где она? С кем? Почему молчит?