Приграничье. Клинок Стужи. Дилогия

Под потолком что-то зашуршало, по воротнику побежала струйка пыли, и мне едва удалось отдернуть голову от выпавшего из стены кирпича. Это что еще за узник замка Иф? Я встал на лавку и с опаской заглянул в образовавшееся отверстие. Оттуда блеснули налитые кровью глаза Жана. Меня аж мороз пробрал. Стена ж в четыре кирпича!

— Кто? — с натугой прохрипел колдун, по его лицу текли струйки пота и крови.

— Я.

— Лед! Подойди к двери и подзови караульного!

— Зачем это? — Получить лишний раз по ребрам за нарушение порядка мне вовсе не улыбалось. Какой смысл геройствовать? В камеру меньше чем вдвоем все равно не зайдут.

— Позови. Подойдет — толкай дверь, я петли вырву.

— А сам что? — попробовал просчитать ситуацию я. Получалось, что хуже уже не будет. В конце концов, какая разница: сейчас пулю в голову получить или часом позже с веревкой станцевать?

— Я после этого даже ширинку не расстегну, — признался Жан. И думаю, не соврал.

— Отскочить успеет, — все же засомневался я.

— Ты толкни, остальное — моя забота.

Ну что ж, семь бед — один ответ. Я подошел к двери и несколько раз по ней пнул. Звук получился глухим, а расшнурованный ботинок чуть не слетел с ноги. Подойдет кто? Непохоже. Выждав с минуту, я развернулся и что есть мочи заколотил подошвой по железной пластине, укрепляющей дверь. На этот раз меня услышали.

— Чего долбишься? — В оконце возник смутно различимый сквозь толстое оргстекло силуэт головы надзирателя. — Головой лучше постучись, недоносок!

— Давай! — скомандовал колдун.

Я отошел в глубь камеры на пару шагов и, метнувшись к двери — на лице охранника мне почудилась ухмылка, — со всей дури врезался в нее плечом. Тяжелая дверь рухнула вниз, будто ее вовсе не удерживали стальные запоры и массивные петли. У охранника вырвался вопль ужаса, моментально оборвавшийся, когда его припечатала к полу усиленная железными листами деревянная плита, весившая никак не меньше четырех-пяти пудов. Не теряя времени, я вылетел из камеры. Как и следовало ожидать, надзирателей оказалось двое. Второй — молодой бородатый парень — сидел за столом у выхода и тянул из кобуры пистолет. Добежать до него не успел бы и чемпион мира, я прыгнул к стоящим рядом полкам, забитым всякой ерундой, и метнул в охранника первое, что подвернулось под руку, — банку тушенки. Пролетев через комнату, она попала точно в бороду. Взмахнув руками, охранник слетел со стула. И тут уж я мешкать не стал. Парень только начал подниматься с пола, когда мой ботинок угодил ему в висок. Голова, мотнувшись в сторону, стукнулась о стену, и охранник обмяк. Так-то, не все вам меня пинать.

Я подхватил выпавший «Макаров» и лежащую на столе связку ключей и, скользя по полу шерстяным носком — ботинок с правой ноги слетел при пинке, — побежал обратно к камерам. Зажатый надзиратель пытался вылезти из-под двери, пришлось его успокоить. Времени на это ушло куда больше, чем на его коллегу: то ли голова у него оказалась крепче, то ли у меня левой ногой орудовать не так ловко выходит.

С третьей попытки подобрав ключ к замку камеры Жана, я распахнул дверь. Колдун вывалился наружу и, судорожно глотая воздух, скрючился на полу. Из носа и ушей у него текли тонкие струйки крови, лицо стало темно-пунцовым, а набухшие на шее вены, казалось, могли лопнуть в любой момент. Слишком много при наложении чар собственных сил потратил. Хорошо, если кровоизлияние в мозг не заработал.

Помочь ему я ничем не мог и, выдернув из замочной скважины ключ, побежал освобождать парней. Закрытых камер оставалось еще три, и открывать их наугад мне вовсе не улыбалось. Враг моего врага — мой друг, но попробуй объяснить это местным уголовникам. Ни фига не успеешь. Колотя рукояткой пистолета по окнам, я обежал все камеры.

— Коля, Макс, Ворон!

— Мы здесь!

— Открываю. — Я отпер замок и выпустил парней. Кроме Макса и Николая, в камере больше никого не оказалось. — Ворон где?

— Не было его с нами, — неразборчиво пробормотал разбитыми губами прислонившийся к стене Ветрицкий. Нос у него сильно опух, а под глазами темно-синими отеками набухли синяки.

— Лихо ты, — с уважением посмотрел на вывороченную дверь Макс. А вот этот целехонек. То ли на Ветрицком менты все зло сорвали, то ли занятия боксом даром не прошли — закрыться сумел.

— Это все Жан. — Я посмотрел на зажатого дверью надзирателя, который уже начал приходить в себя. — Надо ментов в вашу камеру закрыть.

— А может, их того? — Макс чиркнул пальцем по горлу.