Приграничное поселение (СИ)

То, что местный ковен фурий подлежит немедленному уничтожению, стало ясно ещё со вчерашнего вечера. Хотя приписка «любой ценой» совершенно не радовала городское начальство. После демонстрации Старшим инквизитором верительных грамот, исчезли последние сомнения в том, что нить заговора тянется с самого земного Олимпа. А вот, кто конкретно из верхнего руководства и зачем, принял такое, на взгляд Паппа, не самое обдуманное решение, узнать не удалось. Секретарь Шеремет-второй, прозывающийся так через дефис, юлил и уклонялся от прямого ответа, как только мог.

Единственно, что понял комендант уютского гарнизона, что новая метла объявилась на Большой земле и метёт теперь по-новому. Мочиться против ветра не лучший выход, и Папп, отбросив сомнения, окунулся в подготовку штурма Дома Фурий. Обозначенный ярким красным прямоугольником на официальном плане города, он был виден в Зале совещаний с любого угла.

Ведьмы-фурии редко выползали на свет раньше шестнадцати, только две их гончии могли спутать карты. Но сегодня и Айлу и её младшая подруга Вийлунь активности не проявляли. Что ж, тем хуже для них. Появилась отличная возможность незаметно вывести жителей из обозначенной, и согласованной с городским руководством, опасной зоны. Этим немедленно занялся глава Полицейского департамента господин Сушело.

К зоне планируемых боевых действий примыкало четыре муниципальных квартала – менее шести тысяч горожан. Но выводить требовалось всего полторы. Эти жители города находились в непосредственной близи от Гнезда. Дом Фурий представлял из себя огромный двухэтажный особняк с глубоким жилым подвалом. Когда-то здесь размещалась гостиница на сто пятьдесят человек. На площади, где она стояла, вполне размещался сезонный вещевой рынок районного масштаба. Но ковен, четыре года назад, выкупил дом под свои нужды, и торговые ряды исчезли. Что ж, как оказалось, нет худа без добра. Сегодня это стало бы неразрешимой проблемой.

Квартальные вместе с участковыми приставами с самого утра начали обходить опасно расположенные дома, приглашая их обитателей на собрание. Жилищно-коммунальная служба за подписью её главы господина Потерина предоставила популярную повестку дня – «О внеочередном увеличении оплаты за жильё и коммунальные услуги, в связи с пересмотром тарифов на новый отопительный сезон». Повод был беспроигрышный. И взволнованные рассерженные люди стали собираться, на отведённых для этого площадях и скверах, много раньше назначенных четырнадцати тридцати.

В целях маскировки выводили жильцов не только особо близких домов, звали на собрание всех проживающих по соседству. Дело у квартальных спорилось. И к указанному сроку по границам района развёртывания, стоял уже такой гвалт недовольных горожан, что лязг брони движущейся тяжёлой пехоты неминуемо тонул в нём, как стук перекатываемых камней тонет в бурном горном потоке.

В четырнадцать двадцать Ласл Папп, месте с господином Грином и Сандерсом, подходили к казарме четвёртого батальона тяжёлой городской пехоты, последнего на их пути армейского отряда, подчиняющегося муниципальному правительству. К войскам гарнизона двухротное боевое подразделение отношения не имело. Это была армия, городской Военный департамент – их своеобразное Министерство Обороны. Здесь уже поджидал и его представитель, Первый зампред Иколай, молчаливый военный чиновник седьмого уровня.

Обе роты, каждая по тридцать бойцов были построены в казарменном дворе. Во главе с господином Грином, высокая проверяющая комиссия прошлась вдоль строя. Ласл Папп с интересом вглядывался в лица бойцов. Спокойные, уверенные в себе солдаты ему понравились – такие не подведут. Надо отдать должное, его стражники, больше думающие о наполнении собственных карманов, проигрывали в этом отношении очень сильно. Да что тут скажешь… Армия. Видимо, бойцы набраны из бывших кадровых военных.

Старшины представили на рассмотрение списки необходимого оружия, получение которого в черте города требовало особого распоряжения. Формальности были тут же улажены. Оружейные комнаты вскрыты, и батальон повзводно приступил к получению тяжёлого оружия. Время приближалось к пятнадцати и довольный смотром господин Грин кивнул командиру батальона.

– Можете действовать по установленному плану.

Всё! Обратной дороги нет. Ротные строи колыхнулись, и гремя бронёй двинулись через открывшиеся широкие ворота. То же самое, сейчас, происходило по всему городу. Главной опорной силой ближнего и непосредственного оцепления, были эти армейские батальоны. Тяжёлая бронированная пехота со своим штатным магическим прикрытием, согласно плану занимала пять ближайших к Дому перекрёстков и перегораживала все возможные подходы к нему. Первый и единственный трёхротный батальон, уже оседлал, к этому времени, две самые близкие от места будущего штурма развилки.