Приграничное владение 3 (СИ)

— Господин, дайте воды, прошу вас. — Прохрипела пленница барона.

— Да, да, сейчас, — засуетился Макаров, крутя головой в поисках воды.

— Вон бадья. — Кивнула девушка в противоположный угол.

— Саша метнулся к деревянному бочонку и зачерпнул воду в грубо оструганный ковш.

Только сейчас он сообразил, что в каменной комнате подземелья царит тишина. Он обернулся и посмотрел на своих спутников. Руперт взяв одну из свечей, отвернулся к стене и водил по ней руками, трогая большие камни, будто что-то разглядывая. Командор Ланс же, сидел на стуле церковника и мерно посапывал уронив голову на грудь.

«Вот же умаялся бедолага» — Подумал Саша и понес воду бедной узнице.

Он протянул ей ковшик, но она только грустно улыбнулась.

«Вот елки, осел, она же связана.»

Он сделал еще шаг и приставил ковшик к разбитым губам девушки. Она выпрямилась, стоя на коленях и посмотрев на Сашу с благодарностью, принялась пить воду. Тоненькие струйки текли по высокой груди. Саша непроизвольно залюбовался.

«Какая красивая, налитая у нее грудь!»

Ему нестерпимо захотелось потрогать эти налитые соком груди с темными сосками.

«Вот, же черт, да ее нужно вырвать из лап этого кровожадного монстра, а мне в голову всякая чепуха лезет!»

Свеча стоящая на широкой дубовой перекладине вдруг зашипела, и щелкнув пару раз разгорелась ярким синим пламенем.

— Спасибо, добрый господин. — Благодарно улыбнулась ему пленница, показав ровные белые зубки. — Нравлюсь я вам? Скажите, нравлюсь?

Саша немного смущенно пожал плечами и потом кивнул.

— Вот и барону я понравилась. Хотел взять меня силой, но я обещала пожаловаться владетелю этих земель и он пришел в ярость. Третий день измывается надо мной и бьет нещадно. — Она вздохнула и облизала соблазнительные губы розовым язычком.

А Саша снова замотал головой, отгоняя от себя похабные мысли.

Освободите меня, мой господин и я буду любить вас, так как вам и не снилось. В моих объятьях вы забудете про все. Про все печали, что терзают вас. Давайте убежим вместе, я же знаю, что вы возжелали меня. И я буду верна вам и благодарна, я чую в вас темную кровь, господин. Помогите мне. Меня зовут, Миа. А вас зовут, Александр? Миа и Александр. Отпустите меня и мы будем вместе, навсегда. Со мной вы позабудете всех прежних, и Милу, и Ирму и тех, что были давно. Вы позабудете все, я буду для вас первой любовью. И последней. — Вновь улыбнулась пленница. Она уже стояла перед Александром в полный рост, бесстыдно выпячивая свою грудь. Саша протянул руку и потрогал, а потом устыдившись скосил глаза на своих спутников, что были с ним в этом же подвале.

Странно, вместо земляного пола и опилок под ногами была изумрудно-зеленая трава, такая густая, яркая и сочная, словно по весне на заливном лугу. Кусты вереска шумели на ветру, и внизу плескались волны. Они стояли на ковре из травы, смотрели вдаль с высокого берега на синее море раскинувшееся внизу, а освежающий ветерок гулял в волосах у такой прекрасной девушки. В голубом небе летали белые чайки.

«Как она прекрасна! Это девушка будет моей, только моей.» — Саша сделал шаг к своей возлюбленной, ему захотелось обнять этот гибкий девичий стан, крепко прижать к себе это юное нагое тело, ощутить ее жар и аромат ее черных волос. Нежно исцеловать ее разбитые губы, стерев своим языком с них всю кровь.

Что-то мешало ему сделать шаг. Что-то белело в этой зеленой траве. Кость? Белая расколотая кость и еще что-то белое и круглое. Вот черт! Саша чуть не наступил на череп. Маленький череп, как будто череп ребенка. Череп перекатился в траве из его пустой глазницы скользнула черная змейка.

— Не отвлекайтесь, мой господин. У вас есть чем разрезать путы этого борова?

Саша вдруг увидел, что Миа опять связана и по ее подбородку снова течет кровь.

«Скорее, нужно скорее перерезать веревку, чтобы она не попала в его лапы.» — Он стал шарить по поясу в поисках своего ножа, но вспомнил, что реликвию древних оставил в своих вещах, вместе с эльфийской накидкой и подаренной Вардисом шпагой.

«Какой я недальновидный болван! Вот зачем я оставил свой нож? И что же я медлю? Можно просто развязать или перегрызть путы, если узлы затянуты.»

Он потянулся к связывающей девушку веревке, но что-то обожгло его запястье. Саша попытался не терять времени и старался игнорировать этот дискомфорт, но запястье жгло сильнее и сильнее. Наконец боль стала не выносимой, а пальцы все не могли распутать толстый, затянутый узел.

«Да что там у меня!» — Он в раздражении одернул левую руку от грубой веревки и поднял ее, разглядывая причину ожога.

Серебряная сигула! Охранный амулет, подаренный молодым артефактором, искрился изумрудными огоньками.

«Так вот, что мне мешало!» — Макаров сдвинул амулет и вновь потянулся к веревке зубами, полный решимости перегрызть путы девушки, если они не поддаются его пальцам.

— Стоять! — Прозвучал позади властный голос. Свечи последний раз вспыхнули синим светом и погасли, но темнота была недолго, вошедшие зажгли сразу несколько светлячков и в подвале стало намного светлее.