Приграничное владение 4

— Да уж, обсушиться было бы неплохо, — поддержал его помощник, — если еще часа три-четыре пробегаем с мокрыми ногами, то к вечеру как минимум треть сляжет с горячкой.

До перевала шли в ускоренном темпе, не обращая внимания на утренний холод и насквозь мокрые сапоги и штаны. Разложили пару больших кострищ, дойдя до черной скалы, возле которой было много больших камней, там путники часто устраивали привал, забравшись наверх. Айсинуру, чтобы разжечь огонь и просушить десяток толстых веток, пришлось черпнуть силы из запасов своей маны.

Через полчаса он сидел на ворохе еловых веток, сушился у огня и прихлебывал горячих травяной взвар. В животе предательски заурчало, но командир не предал этому значения. Он уже давно научился игнорировать голод и терпеть разные лишения, не щадя в первую очередь себя, а потом уже своих стрелков. Потому и слыл одним из самых удачливых командиров наемников босмеров. Всего отрядов было ровно дюжина, по числу лесных королевств. Традиционно, каждый третий ребенок мужского пола в семье лесных эльфов, с детства воспитывался как воин который рано или поздно вступит в такой отряд.

Конечно, лесные стрелки ценились людьми в качестве наемников и получали плату вдвое большую, чем наемники люди. Но не сказать, что любому босмеру нравилось рисковать своей головой за серебряную полукрону, сражаясь на чужой для них войне, но другого выхода не было.

Хитрозадые эльфары обложили королевства Великого леса непомерными налогами, забрав себе все бонусы от войны с людьми. Да они всю идею священной войны испоганили и обменяли на золото и серебро. И теперь сами босмеры были вынуждены наниматься к людям, чтобы выплатить налоги своим «старшим братьям» светлым эльфам, которых с каждым годом ненавидели все больше.

Он не заметил, как задремал и проснулся оттого, что за плечо его тронул его помощник.

— Командир, они приближаются, ребята уже распределились за камнями.

— Почему раньше не разбудил! — осуждающе глянул на него Айсинур. — Скажи чтобы без приказа не стрелял, я сам буду говорить с сержантом и сам выпущу первую стрелу.

Через некоторое время среди деревьев замелькали фигуры преследователей. Даже не приглядываясь, было заметно, что они вымотаны многочасовой погоней.

«А ведь тоже замерзли и в сапогах у них хлюпает вода, что совсем не прибавляет воинского духа. — подумал командир лесных стрелков. — Хорошо, что у нас было преимущество в несколько часов, успели согреться и обсохнуть.»

Увидев приземистую фигуру сержанта Бальта, в бурой от засохшей крови стеганке, он закричал:

— Эй, Бальт, какого беса тебе от нас нужно? Зря ты все это затеял, уходи обратно и тогда никто не пострадает!

— Твари ушастые, отдайте серебро и еду, а потом проваливайте! — крикнул тот в ответ.

— Ха, так ты пришел грабить нас? Я думал ты солдат, а не разбойник с большой дороги, сержант!

— Это моя земля и мое право взять с вас плату! Бросайте свои луки, мы заберем только серебро и еду. — он хохотнул. — Даже не все заберем, оставим вам достаточно чтобы убраться в свои, богами забытые, чащобы. Не захотите поделиться по-хорошему, мы по-плохому заберем все!

— Ты думаешь я и мои братья наивные дураки, чтобы верить твоим обещаниям, Бальт? Да и почему мы должны отдавать хоть часть заработанных своим потом и кровью монет? Если попробуете приблизиться, то клянусь духами священной рощи, я убью каждого кто сделает еще хотя бы один шаг!

— Ты не посмеешь, убивать солдат вельдской армии, на нашей же земле! За такое тебя вздернут на первом же суку, лесной выродок!

— Какие вы солдаты? Вы грабители! — Айсинур вскинул лук и натянул тетиву с вложенной стрелой. — Я предупредил и тебя, и твоих оборванцев!

— Не бойтесь ребята, они не посмеют стрелять, — зарычал сержант, — у них в котомках полно серебра. Нашего серебра, которое они тащат в свой проклятый лес. Карик, Клешня, Поль, обходите этих ублюдков с боков! Бык, ты попробуй добежать до первых камней, там тебя не достанут.

Айсинур чуть высунулся из-за камня и прицелившись в метнувшуюся из-за дерева фигуру выстрелил. Стрела с зеленым оперением пробила широкоплечему парню предплечье и он охнув, выронил армейский арбалет, споткнулся и рухнул своей раскрасневшейся мордой прямо в мокрый снег, а потом на карачках, подвывая рванул за ближайшее дерево. Над головой Айсинура арбалетный болт чиркнул по камню тяжелым наконечником, но он уже скрылся из виду, снова присев за своим укрытием.

Нашел взглядом своего помощника и одними губами прошептал, чтобы стреляли только по конечностям, но тот понял его и кивнув передал приказ по цепочке притаившихся за камнями стрелков. Пока его ребята ранили еще нескольких преследователей, он выглядывал из своего укрытия высматривая сержанта-главаря этой шайки, в которую превратились бывшие солдаты.