Приграничное владение 5

Справа, там куда шла старая асфальтная дорожка, Саша увидел ряд домов. Десятка два, все одноэтажные, деревянные. В паре окон горел свет. Саша еще раз глянул на приземистый особняк интерната, на улицу вдали, на темно-синее небо и все же пришел к выводу, что сейчас раннее утро, а не вечер. Вечером свет бы горел в большинстве домов, да и зябко! Воздух сырой и холодный. Он дернул плечами и чуть разогнал по телу энергию согреваясь. А под ногами еще зеленая трава и на деревьях листья, еще не начинающие желтеть. Значит август или даже, самое начало сентября? Но хотелось бы знать точнее про место, куда он попал. И время, и месяц, да и год! Чем черт не шутит, вдруг все же не в свой мир занесло, а в похожий и тут, например, послевоенное время или того хуже — военное?

«Хотя, нет, чего это я? Баллончик с импортной краской, да и плакат „Осторожно — терроризм!“, явно не военного времени и даже не после. Скорее всего здешний люд уже вкусил плоды перестройки и свободного рынка. Ну что делать, раз уж взялся за гуж… надо выяснять, где я». — решил Макаров и направился по дорожке к домам частного сектора.

Обычная улица окраины городка или крупного поселка, так как вдалеке Саша увидел свет в четырехэтажных домах. Прошло минут двадцать, как он выбрался из заброшенного здания, а окон светило в разы больше. Но главное, порадовало то, что анализатор показывал местное время — «05.17». Значит — утро и значит наш год, ну по крайней мере не куда-то в прошлое провалился. Потому как у ворот первого же дому Макаров увидел обычную грузовую Газель, а во дворе соседнего стояла легковая иномарка. Не новая, но и не советского периода авто, откуда иномарки в союзе, у простых людей?

Постоял, покрутил головой, послушал лай собаки и звук проезжающего вдалеке автомобиля и пошел по направлению к центру, где виднелись многоквартирные дома. Первым делом, снял широкий ремень с ножнами и перевесил его на футболку, под армейскую куртку. Потом проверил карманы — помимо того, что забрал у убитого ученика техникума, с собой было несколько медных фартингов, золотой валашский солид, две серебряные полукроны, записная книжечка с небольшой металлической ручкой в нагрудном кармане.

«Вот как так, ведь всегда в карманах несколько золотых монет было, а тут лишь одна, как специально подгадал! И магические обрезы не взял! Да уж, подготовился к путешествию, нечего сказать!» — засопел Макаров.

Потом он посмотрел на свой крупный серебряный перстень с настоящим изумрудом в русалочьем щите и стянув его с пальца сунул в карман штанов, чтобы не привлекать лишнего внимания. Снова прислушался к шуму просыпающегося городка и зашагал в сторону многоэтажек.

На перекрестке, стоял чуть покосившийся, выкрашенный ярко-синей краской железный ларек, но свет в нем не горел, а будить продавца или, скорее всего, продавщицу ради вопроса — глупо. В кармане была сотенная бумажка убитого парня, но что на нее тут можно купить, цен в темноте не видно? Решил не лезть нахрапом, а прогуляться чуть дальше и не прогадал.

За перекрестком горел еще один фонарь и шли трубы теплотрассы, возле которых толклась парочка пьяных мужиков. Один покрупнее, второй мелкий и лысый.

— Эй, закурить дай! — пьяно и с каким-то акцентом крикнул ему мелкий, тот что был постарше.

Другой, тот что здоровее и пузатее, сразу зашикал на мелкого и зашептал, что это «вояка» в воинскую часть идет и нехрен на него наезжать, мол с ними шутки плохи. Но Саша вспомнив, про сигареты убитого Влада, вытащил из кармана пачку.

— Мужики, не поверите, в отпуске был, так забухал сильно, какой день-то сегодня? — с виноватым смешком, спросил он приятелей выпивох.

— Хе-хе, — поддержал его смехом пузатый, — бывает! Хасан, чего сегодня, среда или уже четверг?

Мелкий затряс головой и что-то промычал в ответ.

— А-а! Нажрался, морда татарская! — махнул на него рукой пузан, — Вроде, среда сегодня?

— Да к черту подробности! — снова глупо хохотнул Макаров, — Лето еще или уже кончилось?

— Лето! Хотя, какое это уже лето, холод собачий! Кончилось, наверное. — он снова потряс за плечо мелкого, — Слышь, Хасан, сегодня какое число — двадцать первое августа или уже двадцать второе?

— В жопу идите! — еле ворочая языком пробормотал Хасан и цапнул из рук здорового полупустую пачку, — Слышь, а может, и-ик, — он пьяно икнул, — на пиво, и-ик, дашь?

— Да не, я без денег вышел. Воздухом подышать. — помотал головой Макаров, — Значит говоришь, август?

«Ну, значит август. Знать бы еще какого года? Хотелось бы надеяться, что это мой родной мир. Но теперь другая задача, как колдуна найти? А если он, еще в том, магическом мире, он же сюда через подвал интерната вернется! Значит, надо там ждать?» — сделал предположение Саша.