Приятель покойника (сборник)

Радецкий снова застонал и заворочался на полке, пытаясь найти наименее болезненную позу. Турусов отвлекся, вернулся к купе для сопровождающих, хотел помочь напарнику, но не знал чем.

– Воды выпьешь? – спросил он.

Радецкий отрицательно замотал головой, переместился подальше от края и успокоился.

А Турусов вернулся к ящику и задвинул его в угол, к остальным деревянным кубам и параллелепипедам.

Время шло. Состав рывками продолжал путь. Радецкий спал, постанывая во сне, а Турусов сидел у окна, и мысль его металась между царапинами на ящике и заоконными пейзажами.

В его воображении выстраивались в одну прямую цепь события, происшедшие в его присутствии или отсутствии, но так или иначе касавшиеся его. Начиналось все с появления нового ящика, сразу же изъятого людьми в темных плащах, и заканчивалось свежими царапинами на ящике «ТПСБ-1748». Ах да, еще было покушение на Радецкого. Его пытался убить какой-то долгожитель из персональных пенсионеров. Интересно, откуда Радецкий знает о его персональной пенсии? Или старичок сам ему рассказывал о себе, потихоньку вытаскивая из авоськи с овощами добротный нож для разделки мяса?

Состав резко затормозил. Даже вагон заскрипел, и ящики сдвинулись с места. Турусов подскочил и прильнул к стеклу. Радецкий приподнял голову и попытался сесть, но тут же застонал и снова лег.

– Что там? – хрипло спросил он.

– Остановка… – Турусов отошел от окна и откатил дверь вагона.

– Закрой! Дует! – заерзал на полке раненый напарник.

– Сейчас, только посмотрю, в чем дело.

Турусов выглянул из вагона и увидел каких-то людей, копошащихся у паровоза. Их вагон оказался в самом хвосте, а впереди стояло несколько десятков других вагонов, пара цистерн, открытые груженые платформы. Состав остановился на правом повороте, и Турусов мог видеть каждый вагон.

– Закрой! – снова застонал Радецкий.

Турусов задвинул дверь.

– Что-нибудь увидел? – поинтересовался напарник.

– Да, – ответил Турусов.

– Что?

– Какие-то люди у паровоза. А наш вагон самый последний в составе.

– Это что-то новенькое, – Радецкий повернулся на бок и посмотрел на напарника. – Мы же всегда в начале ехали… А что за вагоны впереди?

– Такие же, плюс несколько открытых платформ и цистерн.

– Вот те на! – Радецкий задумался, глядя на Турусова.

Состав дернулся, прополз несколько метров и снова остановился.

– Посмотри-ка еще раз! – попросил Радецкий, приподнявшись на локте.

Турусов откатил дверь, и в вагон, словно далекое эхо, ворвался чей-то крик.

Турусов, прищурившись, заглядывал вперед. Увидел лишь, как несколько раз открылась и закрылась дверца кабины машиниста, потом снова открылась, и из проема что-то вывалилось, грузное и бесформенное. Состав опять дернулся и поехал. Дверь накатилась на Турусова, но он подставил колено и продолжал смотреть вперед.

Вагон не спеша проехал мимо лежащего на насыпи человека в синем комбинезоне, который, казалось, пытался подгрести под себя всю землю. Если бы не струйка крови на виске и не косивший на небо глаз, его можно было бы принять за живого.

Как только вагон проехал мимо лежащего на земле, Турусов сглотнул слюну и с силой задвинул дверь.

– Они кого-то убили. – Турусов обернулся к напарнику, кривя губы, словно сам ощущал физическую боль.

Радецкий побледнел. Может, он уже до этого был бледным, но Турусов именно сейчас заметил неестественный оттенок его лица.

– Неужели выследили? – прошептал Радецкий.

– Кто? – спросил Турусов.

– Геранты. Искатели минувших приключений…

– Это те, которые хотели убить тебя? – Турусов заглянул в глаза напарника.

– Да-а, они.

– А что им надо?

– О! – Радецкий горько усмехнулся. – Им надо то, чего никто им дать не может. Покой!

– Вечный покой? – Турусов вопросительно глянул на Радецкого.

Тот кивнул и отвернулся к стене.

Приближался вечер. За окном стемнело. Радецкий все так же лежал, уткнувшись в угол.

Турусов забрался на свою полку и хотел заснуть, но неосмысленное беспокойство не покидало его. Он чувствовал, как кто-то вырвал его судьбу из рук Провидения, и теперь все уже зависит не от случая, а от чьей-то воли. Эта воля выбирает путь для состава, она же влечет их куда-то, может быть, для развязки, может, для испытаний.

Смежил веки и настроился на убаюкивающую музыку колес.

Он уже спал, когда состав медленно остановился и музыка колес влилась в тишину. Во сне он куда-то спешил, и вдруг замедлил шаг и огляделся по сторонам, явно услышав чей-то зов.

Прошло полчаса после остановки поезда.

– Может, здесь? – прозвучал голос по ту сторону вагона, и дверь открылась.

В вагон вскарабкался крепкий старик невысокого роста в бушлате и танкистском шлеме.

– Ну вот мы и прибыли! – негромко сказал он себе. – А почему же нас не встречают?

Старик прошелся к ящикам, потер руки, улыбнулся и направился бодрой походкой к служебному купе.

– Эй, товарищ! – зашептал он.

Сон Турусова опять сбился с ритма. Он зашел в датсан, и тут какой-то нищий цепкими пальцами схватил его за рукав, и как он ни пытался вырваться, ничего не получалось.

– Товарищ! – снова зашептал старик, дергая за одеяло.

– Что такое! – раздраженно буркнул Турусов и открыл глаза.