Приятная повседневность с мажорками (СИ)

— Я бы вообще запретила пускать тебя сюда, — качнула головой медноволосая.

— Почему же? — полюбопытствовала Харжевская.

Стелла и Катя начали ей рассказывать про прошлое моё посещение этого замечательного заведения.

— Достаточно, дамы, — перебил я их, когда мы приблизились ко входу в дальнюю угловую ложу.

— Так вот ты какой веселый молодой человек, Виктор! — Харжевская развеселилась.

— Ага, даст фору любым ученикам Куклачева, — хмыкнула Элина.

— Дамы, попрошу вас без этого — вы сами там были и прекрасно видели, что я был в своём праве, — я удивленно смотрел на них всех.

Девушки снова звонко засмеялись.

В зале было довольно прилично людей, которые развалились за столами в своих креслах. Некоторые лица даже показались мне знакомыми. Две люстры со стразами источали приятный полумрак. На большом экране над барной стойкой было хорошо видно сцену из соседнего зала.

«Всё-таки стиль здесь классный — все эти красные ковры, стойка из дорогущего дерева, общее оформление — очень аристократично выглядит! Красиво жить не запретишь!»

Когда мы подошли к ложе, стоящий там на входе мордоворот в костюме и темных очках быстренько открыл дверь.

Пропустив девушек, я вошёл — нас встретили приветственными комментариями. Оказалось, ложа была весьма и весьма просторная и оформленная в стиле заведения. Пахло табаком, коньяком и тушеным мясом.

Довольно внушительный круглый стол стоял посредине ложи, в комфортабельных стульях-креслах сидели десятка полтора человек, ещё несколько мест были свободны, хотя там стояли приборыю. Что особенно меня удивило — здесь был и Осьминог со своей спутницей. Многие присутствующие были мне незнакомы.

— О, наконец-то пожаловал и наш будущий депутат, наш дорогой Виктор! — подняв в руке бокал, провозгласил Павел.

— Раз все уже знают, скажу — да, я намерен проводить серьёзные реформы! — ощутив кураж, заявил я.

Это вызвало добрый смех и аплодисменты.

После этого Стелла взяла на себя обязанность познакомить меня с гостями. Я ходил вслед за Стеллой, приветливо кивал и целовал ручки дамам, мужчинам жал руки.

— Госпожа Светлана Деникина, статс-секретарь министерства молодежи, спорта и туризма, — Стелла представила мне красивую спутницу Осьминога-Семенова.

— Очень рад, леди! — я улыбнулся и поцеловал ей руку.

— Господин Степан Семенов…

— Мы знакомы, леди Стелла, — обезоруживающе улыбнулся Осьминог.

Я усмехнулся и кивнул.

— Баронесса Эстер Дьюлаи, полномочный посол Австро-Венгрии в РКДР, — далее Стелла представила мне миловидную блондинку лет пятидесяти.

— Очень рад, леди!

В общем, я слегка прибалдел, пока познакомился с несколькими влиятельными персонами.

Парень, который пытался снять Арину на входе, оказался Андреем Мамонтовым — высокопоставленным чиновником из министерства энергетики. Его жена многозначительно на меня посмотрела.

Я сел около Стеллы — кресло оказалось очень удобным, один из официантов почти сразу же подал мне приборы. Гости общались между собой на разные темы, насколько я понял.

— Замечальный концерт, я просто обожаю немецкий джаз, — произнесла Алла Корнилова, глядя на меня.

Они с Павлом сидели напротив нас. Официант быстро и споро насыпал мне мясное блюдо с рисовым гарниром, хотя я и близко не просил, потом щедро налил мне коньяк в специальный бокал.

— Да, мелодии совершенно потрясающие, танцевать под них — одно наслаждение, — подтвердил я.

— Через часик и мы пойдём — не переживай, дорогая! — заверил её Павел.

Я обратил внимание, что он уже навеселе, но в меру.

— Пора уже заканчивать с делами и отдыхать, — произнес Степан Семенов и поглядел на свою спутницу.

Она тоже очень нежно улыбнулась ему.

— Некоторые вопросы мы обсудим позднее, — сказала Алла, повернув голову к нему.

— Главное, что мы в принципе нашли взаимовыгодные точки соприкосновения, — кивнул Степан.

— О чём речь, простите? — поинтересовался я.

— О выборах, дорогой Виктор, о политике, — посмотрел на меня Осьминог.

— Я надеюсь, что выборы будут — я хочу выиграть округ! — сказал я.

Стелла и Элина засмеялись, Алла улыбнулась. Моя реплика вызвала оживление за столом.

— Выпьем за это, дамы и господа, — провозгласил Павел и посмотрел на меня: — Нравится мне твой настрой!

Я поднял свой бокал, полный ароматного коньяка, чокнулся с рядом сидящими и через несколько секунд пригубил — напиток оказался изумительным. Я поискал глазами бутылку — она оказалась литровая, стилизованная под девятнадцатый век, на этикетке готическим шрифтом было отпечатано — «Henri IV Cognac Grande Champagne».

В голове стало действительно приятно. Я сделал ещё глоток.

— Да, конина замечательная, нам бы такой научиться делать, — произнес Павел, глядя на меня.

— Некоторые наши коньяки тоже довольно ничего, — покивал я. — Это тот случай, когда проще купить и не заморачиваться.

— Ты против того, чтобы в нашей стране делали лучший в мире коньяк? — слегка ехидно поинтересовалась Элина, сидящая через место слева от меня.

— Если говорить как есть, прекрасная леди — у нас можно делать только бренди, настоящий же коньяк производят только в одноименной французской провинции, — ответил я.