Приятные кошмары

Нас с Олегом наличие отпуска вовсе не волновало: настолько мы увлеклись работой и космосом. Вот и сейчас, когда коллеги не на шутку разошлись, обсуждая то, что Корпорация нарушает трудовое законодательство, Олег попытался привлечь к себе внимание. Вытянув руки над головой, он громогласно заорал, да так, что его, пожалуй, было слышно на самой вершине горы. Тюлени лениво повернули головы в сторону источника этого ужасного звука, а после так и остались на своих местах.

– Нетипичное поведение для хищников, – заключил товарищ, с чем я не могла не согласиться.

Теперь нам выдался шанс опробовать оружие на новых созданиях. Встав рядом друг с другом, мы одновременно пустили снаряды в сторону тюленей. Я использовала свои ядовитые пули. Они, как уже было сказано, обладали безотказным действием, правда смерть от них наступала не сразу и была достаточно мучительной. Сначала, когда токсин только-только попадал в кровь, животных парализовало. Затем, спустя четверть минуты начинались чудовищные судороги, которыми тело сводило так, что нередко ломались кости, и все это сопровождалось истошными криками умирающего. Вот и сейчас мы могли наблюдать одну из таких картин. Пока остальные животные лежали недвижимо, а их души уже покинули тела, тюлень, в которого попала я неистово бился в конвульсиях, оглашая местность душераздирающими криками. Агония длилась около минуты, а затем все стихло.

– Никогда не понимал, почему тебе нравится это безобразие, – добавил Коннор.

– Оно мне вовсе не нравится. Но из этого ружья, – и я подняла его чуть повыше, – Никогда не приходится стрелять больше одного раза, попади я хоть в мизинец ноги.

Каждый раз, встречаясь с новым хищником мы должны были как можно лучше знать, что, собственно говоря, перед нами. С этой целью Петери проводил вскрытие, и если у забора мы не успели сделать это, желая как можно быстрее доставить сопли в лабораторию, то теперь было самое время. Пляж опустел, и заперев двери вездехода мы отправились к трупам. Надо сказать, что у моего оружия был и недостаток: после воздействия яда вскрытие не проводилось, но меня это ничуть не волновало, ведь всегда были и другие хищники, убитые более “гуманными” способами.

Вытащив из рюкзака нож, Петери с проворством мясника вспорол брюхо одного из тюленей, после чего приступил к внимательному изучению внутренностей. Мы стояли прямо над ним, ожидая подробностей сего варварского действия.

– Водой не дышат, – начал коллега, копошась руками среди органов, – Значит нам не придется заплывать глубоко в море. Это самец, и пока о способе размножения сказать ничего не могу.

– А желудок, что в нем? – заторопился Коннор.

Это было самым важным, что требовалось выяснить, так как по содержимому желудка мы точно могли узнать чем питается животное. Закрутив ножом внутри тела, Петери с трудом вытащил из туши здоровый мешок, плотно набитый последним обедом. Бросив находку на землю, он вспорол орган и к нашим ногам тотчас потекла знакомая бледно-розовая вязкая жидкость.

– Судя по всему, они питаются соплями, – заключил Петери.

– Погодите, это как так? – удивился Олег, оборачиваясь и глядя на лес, который отсюда казался не менее исполинским, а с верхушек разноцветные лепестки так и колыхались в такт легкому ветру.

– Легко и просто. В желудке помимо соплей больше ничего нет.

– Значит, это не хищники?

– По одному экземпляру я точно сказать не могу, но скорее всего нет, не хищники.

– Зачем им тогда лаборатория?

– Думаю, они чуют те сопли, что расположены на ней и телескопе.

– Но в лесу полно таких же! – разозлился Коннор.

– Может они любят застарелые сопли, – улыбнулась я, – Однако, если мы уничтожим всех тюленей, то соответственно соплей, которые так беспокоят исследователей, станет больше.

– Ничего не мешает нам уничтожить и сопли, – решительно заявил Олег. Я-то ни минуты не сомневалась, что он с радостью возьмётся и за это дело.

– Не будем спешить, – добавил Петери, вставая после того, как сполоснул нож и руки в воде, – Посмотрим на еще парочку экземпляров.

– Тогда в море? – спросил Олег.

– В море, – ответила я.

***

От кромки воды простирался метров на сто пологий берег, где глубина едва доходила до двух метров. Теперь стало понятно, почему тюлени так распространены здесь: на мелководье всюду мельтешили их тела, проворно проносясь мимо вездехода и игриво бултыхаясь в таком теплом, ласковом море. На этот раз мы решили пока не убивать животных, а лишь понаблюдать за их поведением и сделать выводы, превратившись из космических охотников в зоологов.

Наш вездеход вовсе не тревожил тюленей. Заинтересованно облепив его со всех сторон, они внимательно разглядывали нас через иллюминаторы, а мы могли понаблюдать за величием этих воистину грациознейших из животных. Несмотря на острые зубы они не проявляли агрессии, и вдоволь насмотревшись на вездеход, продолжили веселиться, танцуя под водой под одну только им известную музыку.