Прииде пост. Чтения на каждый день Великого поста

Много видов учения, какие чрез священного псалмопевца Давида показал нам действовавший в нем Дух. Иногда пророк, описывая собственные свои страдания и мужество, с каким переносил он встречавшееся с ним в жизни, в примере своем оставляет нам ясное учение о терпении. Например, когда говорит: Господи, что ся умножиша стужающии ми? (Пс. 3, 2). А иногда изображает он Божию благость и скорость помощи, какую подает Бог истинно взыскавшим Его; и тогда говорит: внегда призвати ми, услыша мя Бог правды моея (Пс. 4, 2), выражаясь равносильно с пророком, который сказал: еще глаголющу ти, речет: се, приидох (Ис. 58, 9), то есть не успел я призвать, как слух Божий внял уже конец призывания. Еще, принося молитвы и моления к Богу, научает нас, каким образом живущие во грехах должны умилостивлять Бога. Господи, да не яростию Твоею обличиши мене, ниже гневом Твоим накажеши мене (Пс. 6, 2). А в двенадцатом псалме показывает какую-то продолжительность искушения словами: доколе, Господи, забудеши мя до конца? (Пс. 12, 2), и во всем псалме учит нас не терять бодрости в скорбях, но ожидать Божией благости, и знать, что Бог по особенному домостроительству предает нас скорбям, по мере веры каждого посылая и меру испытаний.

Поэтому, сказав: доколе, Господи, забудеши мя до конца? и: доколе отвращаеши лице Твое от мене? (Пс. 12, 2) – тотчас переходит к зломыслию людей безбожных, которые, едва встретят хотя малое огорчение в жизни, не перенося затруднительности обстоятельств, тотчас начинают колебаться в мыслях: имеет ли Бог попечение о здешнем мире, назирает ли за делами каждого, воздает ли каждому должное? Потом, когда видят, что неприятное их положение все еще продолжается, утверждают в себе лукавое мнение и решительно говорят в сердце своем, что нет Бога. Рече безумен в сердце своем: несть Бог (Пс. 13, 1). А кто вложил себе это в ум, тот уже без осторожности вдается во всякий грех. Ибо ежели нет назирающего, нет воздающего каждому по достоинству того, что сделано в жизни, то воспрепятствует ли что притеснять нищего, убивать сирот, умерщвлять вдову и пришельца, отважиться на всякое нечестное дело, осквернять себя нечистыми и мерзкими страстями, всякими скотскими вожделениями? Посему как следствие мысли, что нет Бога, присовокупил: растлеша и омерзишася в начинаниих (Пс. 13, 1). Ибо невозможно совратиться с правого пути тому, кто не болезнует в душе забвением Бога. Почему язычники преданы в неискусен ум и творят неподобная (Рим. 1, 28)? Не потому ли, что сказали: несть Бог? Почему они впали в страсти безчестия, и жены их измениша естественную подобу в презъестественную… и мужи на мужех студ содевают (Рим. 1, 26, 27)? Не потому ли, что измениша славу нетленнаго Бога в подобие скотов, и четвероног и гад (Рим. 1, 23)?

Поэтому, как действительно лишенный ума и смысла, безумен тот, кто говорит: несть Бог. Но близок к нему и нимало не уступает ему в бессмыслии и тот, кто говорит, что Бог – виновник зла. Я полагаю, что грех их равно тяжек, потому что оба равным образом отрицают Бога благого: один – говоря, что Бога нет, а другой – утверждая, что Он не благ. Ибо если Бог – виновник зла, то, очевидно, не благ. А поэтому и в том и другом случае отрицается Бог.

«От чего же, – говорят, – болезни? От чего безвременная смерть? От чего истребление городов, кораблекрушения, войны, повальные болезни? Это есть зло, – продолжают, – и между тем все это – Божие произведение. Поэтому кого же иного, кроме Бога, признаем ответственным за происходящее?» Итак, поелику коснулись мы сего часто повторяемого вопроса, то, возводя слово к какому-нибудь всеми принятому началу и тщательнее разобрав предложенный предмет, попытаемся сделать на него внятное и несбивчивое объяснение.