Приёмыш. Книга вторая

– Нет. Он может подавиться у вас рыбной косточкой и умереть, а мне придётся утешиться вашими извинениями. Это большая политика, а этот человек слишком много знает. Его никогда не выпустили бы из империи, если бы не были уверены в защите своих людей. Да и не скажет он вам ничего, просто умрёт, а я для него лучший друг, чьи действия никогда не пойдут во вред империи! Поэтому, если нужно что-то узнать, задавайте вопросы мне.

– Вот, значит, как вы его взяли! Как же вам это удалось?

– Не скажу. Это мой секрет, да и нет у вас нужных людей.

– Ваш мир?

– Мой или другой – неважно. Важно то, что вы услышали, и то, как сработают ваши люди, а я готова помочь, чем смогу.

– Чешую продадите?

– Сколько вам её надо?

– Золота у меня наберётся на три миллиона.

– Готовьте своё золото, а я приготовлю чешую и добавлю ещё два миллиона. Если уцелеете, когда-нибудь рассчитаетесь. Только постарайтесь никого не спугнуть массовым изготовлением амулетов.

– Рина, спросите Лея, какими товарами торговали купцы, которым принадлежат корабли из вашего списка. Это может помочь найти хранителей.

– Хорошо, я спрошу. Удачи, Строг, она вам понадобится… Всё слышали? – спросила она у сидевших в кабинете Олеса и Лёна.

– Слышали и всё поняли, – ответил Лён. – Непонятно, чего ты-то колотишься? Война между империями полезна для королевства. Она надолго их ослабит, так что будет не до завоеваний. Даргоны не придут, и ланшонам придётся оставить наш материк. К тебе вроде неплохо отнеслись по ту сторону гор?

– Ты тоже считаешь, что гибель двухсот миллионов людей пойдёт нам на пользу? – спросила Ира у брата.

– Откуда такие цифры? – удивился он.

– А ты думаешь, ланшоны оставят подобное без последствий? Сейчас у них военный флот в три раза больше даргонского, так что список потерь можешь смело умножать на два, а то и больше. Это ланшоны смогут с помощью нашего заклинания быстро избавиться от тел, у даргонов с этим ничего не выйдет, так что в случае войны будут и эпидемии, и голод.

– Это не наша война, – пожал плечами принц. – Мы их не стравливали и не разжигали драку, и канцлер прав в том, что это нам выгодно.

– Вот так живёшь с людьми и кажется, что они ничем от тебя не отличаются, – грустно сказала Ира, – а потом в один не слишком прекрасный момент вдруг видишь, насколько они тебе чужие. Уйдите оба, я хочу побыть одна.

– Что это они выскочили от тебя бледные? – спросила мать, заходя в кабинет. – Я впервые вижу канцлера таким.

– Они считают, что любые жертвы, которые несут народы соседей, нам на благо, потому что гарантируют от неприятностей с их стороны.

– И большие жертвы?

– Миллионов двести. А ты как считаешь?

– Я считаю, что когда речь идёт о таких цифрах, то понятия своих и чужих начинают размываться. Смотреть на это и не вмешиваться можно только в том случае, если их смерть необходима для выживания твоего собственного народа. Но ведь вопрос так не стоит?

– Не стоит. Мы теперь отбились бы в любом случае. И я даже не ожидаю больших потерь.

– Ну и поступай, как считаешь нужным, а на них чего обижаться-то? Они очень хорошие люди, но дети своего времени. Ты думаешь, что нацепила им на пояс пистолет, а на руку – часы, и они стали такими, как ты? Дорогая моя девочка, тебе ещё крупно повезло, что эти люди не такие религиозные, какими были наши предки, да и нравы здесь помягче. Почитай, что повсеместно творили у нас, какие зверства были именем бога и просто так.

– Наверное, ты права. Ты зашла по делу или просто поговорить?

– Я хотела поговорить о моде.

– Хорошее же ты выбрала время.

– О моде можно говорить в любое время. Ты этого не понимаешь по молодости лет. Мне уже до смерти надоело мести платьями пол, и то, что он паркетный и чистый, ничего не меняет. Эти длинные платья с нижними юбками здорово смотрятся со стороны, но носить такое самой… Сейчас терпимо, но летом буду ходить вся мокрая и вонять потом.

– А духи для чего? И потом, если не нравится платье, надевай костюм.

– Ты же знаешь, что я их не люблю. Женщины должны носить платья, но не такой же длины!

– Ты хочешь, чтобы я вышла в мини-юбке? Если никто не обзовёт чокнутой, все так подумают, а подражательниц точно не найдёшь. Разве что будут шить и надевать для мужей в спальне, чтобы сильней любили.

– К чему такие крайности? Что я дура и не понимаю, к чему такое приведёт? Ты королева, а они всегда были законодательницами моды. Вот и влияй на моду, но медленно и постепенно, чтобы люди привыкали и не так било по мозгам, особенно мужским. Сделай платье короче сантиметров на десять. Даю гарантию, что через год все будут ходить в таких же. Потом это нужно несколько раз повторить, укорачивая немного меньше. Заодно укороти подолы своим амазонкам, они этому только обрадуются.

– Ладно, попробую. Ты мне лучше скажи, созрела для занятий магии?

– Можно попробовать, – неуверенно сказала мать. – Зайчиков, с которыми играются ребята, я вижу, и когда Оля колдует, возле её головы мелькают разные полосы, так что ты не зря со мной возилась. Неохота заниматься, но, может, не будет так скучно.

– У тебя же уже много знакомых.