Прииск «Безымянный»

На рынке от скупщиков не было отбоя, но то, что они предлагали, оказалось намного меньше, чем Егор ожидал получить. И он всем отказал. Увидев, что из рук уходит лакомый кусок, мошенники навели милицию, обвинив его в воровстве.

Так Охлопков оказался в кутузке. Золото, спрятанное под подкладкой куртки и в вещах, сразу нашли и оприходовали в пользу государства, а старателя взяли в оборот, выбивая, откуда такое богатство. Но сколько Охлопкова ни пытали, толком тот ничего не сказал. Со страху бывший старатель бормотал одно и то же, что добыл его сам. Никто ему не верил, но, за отсутствием другой информации, на том и остановились. Видно, для всех так было удобно.

Только по счастливой случайности Охлопкова не посадили, и без единого гроша горе-коммерсанта вышвырнули на улицу. А золотой песок, пройдя целую цепочку инстанций, оказался в Комитете по земельным отношениям. Как он туда попал, сказать было трудно. Возможно, банк не принял или председатель Земельного комитета оказался более расторопным, чем другие.

Пять замшевых мешочков из оленьей кожи лежали на письменном столе председателя, дожидаясь своей участи. Прикинув их вес, он вызвал заместителя.

— Коля, оприходуй согласно этой сопроводительной и понемногу отсыпь в пакеты. Передадим в краеведческий музей. Пусть народ посмотрит.

От недоумения тот пожал плечами.

— А чего тут смотреть? Песок да песок, только жёлтый. Ничего интересного я в нём не вижу.

Председатель рассмеялся. В его глазах мелькнула хитринка.

— Эх ты, деревня! Надо же такое! — потешался недоучившийся студент и бывший красноармеец Семёнов. — Это же золото с самого ключа Незаметного, а кто теперь о нём не слышал. Только ничего не перепутай, я проверю и подпишу бумагу.

— Вот если бы его переплавить, да продать, тогда бы можно было получить неплохие денежки, а так…

— Но, но, ты мне это брось! — рявкнул начальник.

Чтобы было меньше писанины, заместитель предложил высыпать весь золотой песок в один пакет, но, вспомнив, чему учили в университете, Семёнов решил не смешивать всё в одну кучу. В ту минуту он, возможно, подумал, что это золото, может быть, когда-нибудь послужит для науки. Отсыпав золотой песок в пакеты из плотной бумаги, на них написали простым карандашом: «Комитет по земельным отношениям, оприходовал Н.К. Чуриков. Председатель С.А. Семёнов, а ниже — Ключ Незаметный. Сдал Е.П. Охлопков из д. Учур». После этого золотой песок отправили в музей.

«Посылаю тебе карту, — в конце письма писал Семён. — Скрипя сердцем, её отдал старик, так сказать, вытащил из своих закромов. Попов её берег, пуще самой дорогой вещи, до последнего вздоха не хотел с ней расставаться. Как будто снова собирался идти туда. Я попросил его рассказать про эту карту, но он только прошептал:

— Если захочешь, увидишь всё сам. — И на том его земная жизнь закончилась. Представляешь, вот так жил человек и умер, прямо на моих глазах. Вообще забавный был старик. Вреда он никому не принёс…»

Фёдор взял в руки пожелтевший от времени затёртый лист бумаги. Простым карандашом на нём была нарисована гидросеть какой-то неизвестной местности. Ни одна река не была подписана, но в нескольких местах он увидел какие-то пометки, а возле одного крутого изгиба стояла точка, стрелка от неё указывала на едва различимый ручей.

«Так это же Чага, — узнал её Фёдор, — а точкой показана россыпь Вана».

Эта карта была скопирована из того же журнала, что и карта китайского старателя. Про это дореволюционное издание Закатов слышал от Фишкина. В нём впервые была напечатана карта золотоносности России, куда попали многие якутские реки. Случайно или нет, на той карте оказалась и Чага.

Глава 39. Безымянный прииск

Внизу проплывала поблёкшая желтовато-серая тайга. Кое-где на склонах гор виднелся стланик, да иногда мелькали зелёные островки сосен. Всё вокруг будто затаилось в ожидании наступавшей зимы. Через час показалась Чага. В том месте, где река изогнулась широкой дугой, Фёдор увидел устье впадавшего в неё ручья. Выше по его течению стояли горы. Ручей ничем не выделялся среди многих других, но именно в нем Ван нашёл россыпь с древним золотом.

Сделав круг, вертолёт пошёл на посадку, и сел на галечной косе. Вокруг прибрежной поляны стоял лес, под ногами рос ерник, образовав густые заросли. Ничего похожего на стоянку старателей, и тем более на прииск, никто не увидел.

— Ну, слава богу, добрались! — сказала повеселевшая Аня. — Я чуть от холода не окочурилась в этом вертолёте, никакого комфорта для пассажиров. Теперь дело за малым — найти месторождение.

Не доходя леса, Фёдор увидел трухлявые пеньки, видневшиеся среди осыпавшегося ерника. На поляне натолкнулись на сгнившие и обуглившиеся гнилушки. По их развалам и зарослям растительности угадывалось, что когда-то здесь стоял дом. Летом тут буйствовал иван-чай, о чём теперь напоминали пожухлые стебли с наполовину облетевшим белым пухом.

— Здесь был лагерь китайцев, — первое, что пришло на ум подошедшему Афанасию, и он долго разглагольствовал на эту тему, убеждая всех в своей правоте.