Прииск в тайге

— Не сердись, Никита Гаврилыч, но уж очень чудно ты рассуждаешь. Тут вот какое дело. Мы-то без золота проживем, нам его не надо, это ты правильно заметил. А вот стране нашей, молодой Советской республике без золота сейчас обходиться трудно. Непонятно? Ну вот сам посуди: кончили мы войну, разогнали всех врагов и стали смотреть, а что же нам от царя, от капиталистов осталось в наследство? Заводишки старенькие, да и те разрушенные. Крестьяне землю сохой ковыряют, как сто, как двести лет назад. В избах лучину палят. Что делать? Поднимать хозяйство, строить все заново, только лучше, прочнее. Для этого нужны разные машины, механизмы, нужны специалисты и еще многое другое. Без этого нет нам жизни, и все, за что воевали, может пойти прахом. Сильные враги могут нас раздавить. Ну, хорошо, надо. А где взять машины? В Европе, в Америке? Попросили. А нам говорят: давайте золото, будут вам машины, приедут инженеры, помогут строить. Вот так. У нас выхода нет, согласились. И пока не научимся все делать у себя, будем покупать за границей, да кроме того, еще нанимать иностранных специалистов, потому что своих не хватает. Понимаешь, Гаврилыч? Плетнев кивнул головой.

— Иностранным господам за все надо платить золотом. Любят они золото больше самих себя. Платить приходится много. Но это недолго. Окрепнем, перестанем кланяться загранице, еще она перед нами снимет шапку, поверь, Гаврилыч, придет такое время. Мы с оружием в руках отстаивали свою свободу, купили ее ценой крови. Это самая дорогая цена. Теперь надо укрепить завоеванное и жалеть золото не приходится… Да, не приходится, но где его брать? Старые прииски частью разрушены, частью выработались. Значит, надо искать новые месторождения. Вот мы и бродим по тайге, ищем. Так-то, дорогой Никита Гаврилыч.

Долго еще Майский объяснял старику, для чего Советской стране требуется золото. Охотник слушал и довольно кивал головой:

Так, мол, так, правильно, понимаю.

— Заговорился я, — инженер встал, высокий, сильный, готовый шагать и шагать по тайге, лазить по горам, пробираться среди болот, искать золото для Советской страны. Он будет мокнуть под дождем и мерзнуть, голодать и мучиться жаждой, но пока способен двигаться — не отступит. Александр протянул руку таежнику.

— Спасибо за гостеприимство. Может, еще встретимся. Говорят, гора с горой не сходится, а человек с человеком сойдутся.

В эту ночь Никита не ложился. Ходил по избе, садился, вставал и снова ходил, поглядывая в окно, словно боялся, что вот расползется ночная тьма, проглянет из-за деревьев солнце и обольет жаркими лучами пустой двор. Но тьма не уходила и ночь казалась небывало длинной. «Вот какие люди есть, — думал охотник, шагая по скрипящим половицам. — Они за новую жизнь воевали и себя не жалели. А ты в это время где был? В тайге отсиживался, ничего знать не хотел. Теперь эти люди новую жизнь строят, а ты где? Опять в стороне. А потом, может, на готовое к ним придешь? Да они тебя не примут! Ты не помогал, а мешал им новую жизнь строить. Что же получается, а?» У печи посапывала Вьюга, блаженно вытянув лапы. Ее собачью совесть ничто не мучило. О стекло билась залетевшая ночная бабочка. Где-то на крыльце верещал сверчок, ненадолго замолкал и снова заводил трескучую песню.

Когда над дальней горной грядой прорезалась узкая розовая полоска, таежник сидел у большой палатки геологов. Голый до пояса, с полотенцем на плече, вышел Майский.

— Ты, чего, Гаврилыч, сидишь тут? — спросил удивленно.

— Дело к тебе есть, Александр Васильич… Вы… не уезжайте. Я — знаю… покажу, где есть золото.

ГЛАВА ПЯТАЯ

Начальник отряда непонимающе смотрел на охотника. «Он, верно, не в своем уме, — с тревогой подумал инженер. — Да и я хорош, до чего довел человека своими разговорами». Желая все свести в шутку, Александр положил руку на плечо охотника и, подмигнув, сказал:

— Какое здесь золото! Теперь-то мы знаем, что поблизости его и в помине нет.

— Есть. Не там искали, где надо.

— И там, где надо, и даже там, где не надо. Не будем сегодня, Гаврилыч, думать о золоте. А что пришел, хорошо. Позавтракаем вместе на прощанье — и в путь-дорогу.

— Нет, ты постой с завтраком-то, — резко оборвал Плетнев Майского. — Я говорю — есть золото в тайге.

Инженер начал понимать, что охотник не шутит. Бросив полотенце, он сердито закричал:

— Так какого же черта ты раньше молчал? Знаешь, где есть золото и спокойно спишь? А мы с утра по тайге мыкаемся впустую. И ты видел, а молчал. Молчал ведь, а? А теперь: я знаю, где есть золото, не уезжайте.

— Не кричи, Александр Васильич, не кричи на меня, — нимало не обижаясь, заговорил Плетнев. — Про золото не каждому рассказать можно.

— Верно, — понизил голос Майский. Он уже досадовал на себя за сорвавшееся слово. — Верно, Гаврилыч, верно. Погорячился я, прости и не сердись.

Из палатки вылез заспанный Зотов, за ним Буйный и Каргаполов. Штейгер хмуро посмотрел на охотника.

— Слышу: золото, золото, а в чем дело, не пойму. О каком золоте спорите?

— Вот Никита Гаврилович хочет показать, где есть золото.