Прийти в себя

На этот бой план у Макса был совершенно иной, нежели на предыдущие. Осознавая физическую мощь и превосходство Дюнделя в росте и весе, Зверь сразу принял решение «сушить» своему противнику руки, а если придется, так и ноги. «Сушить» — это означало отбить, то есть, наносить максимально болезненные удары в болевые точки, по мышцам, в нервные узлы.

Как и ожидалось, Дюжник сразу попер на Макса, как танк. Но не бил, а просто шел на него, видимо, желая сначала схватить за руку или за шею. Он понимал свое превосходство, поэтому, скорее всего, хотел сразу сблизиться и перевести схватку в партер. Такое школьными правилами допускалось и очень часто двое драчунов, начиная драку в стойке, заканчивали ее на полу или же, если дрались на улице, на асфальте.

Но у Дюнделя тактика давления как-то сразу не заладилась, ведь его противник был более мелким, юрким, вертким, поэтому он никак не мог даже подойти к нему в ближнюю дистанцию. Пространство возле мастерских позволяло спокойно маневрировать, а Макс при каждом уходе в сторону точно пробивал короткие, но очень болезненные удары то по рукам, то по ребрам своего массивного противника. Короткие — потому что боялся, что Дюжник сможет все же его прихватить или нанести ответный удар. Нет, он бы выдержал, но задача стояла — не получить ни одного удара в ответ. Поэтому Зверь все время бил на отходе и ждал момент, когда сможет нанести нокаутирующий удар.

Момент представился довольно быстро. Юрка Дюжник понял, что никак не угонится за более быстрым Максом, и тогда пошел ва-банк — бросился на него, даже не пытаясь ударить, а просто свалить массой своего тела. Макс этого только и ждал. Когда Дюндель схватил его, что называется, за грудки и попытался свалить на асфальт, Зверь сначала как бы поддаваясь, пошел корпусом вправо и вниз, а потом, мгновенно развернувшись, как пружина, впечатал свой правый локоть в челюсть нападавшего. Дюндель рухнул как подкошенный.

— 7, 8, 9, аут, с улыбочкой подвел итог Юрка Ивко. — Молодец, дерешься хорошо, хотя и как-то странно.

— А я еще не дрался. Так, легкие показательные выступления.

— Так может покажешь, как ты дерешься?

— Когда я дерусь — то приходится потом «скорую» вызывать. Так что лучше не нарываться. Я к тебе лично претензий не имею.

Макс действительно не хотел драться с этим Юрой. Слишком мутным был неизвестно откуда взявшийся боксер. В том, что Ивко был именно боксером, Макс уже не сомневался.

— Ну а я все-таки попробую. «Скорую» вызывать не будем, думаю, зеленки и пластыря хватит, — Юра все еще улыбался.

— Мне хватит, а тебе может не хватить, — Макс внезапно перевел себя в боевое состояние. Он стал холодным и расчетливым, потому что перед ним была реальная опасность — противник обладал не только преимуществом в росте и весе, но и явно был хорошо готов технически.

Ничего не соображавшего с трясущейся головой Дюжника посадили на травку и побрызгали из бутылки с минералкой в лицо.

Мальчишки вышли в центр площадки.

— Если упал — не добивать? Так? — Макс спросил скорее для порядка. Но, видимо, его вопрос задел противника. И Юра первым начал атаку. Его кулак просвистел практически рядом с головой Зверя. Тот не ожидал такого стремительного развития событий, поэтому ушел чисто на своих взрослых рефлексах. И так же рефлекторно ударил в ответ. Но попал в пустоту — Ивко осторожничал и не сокращал дистанцию, бил пока только прямые удары издалека.

Сразу стало ясно, что соперничать с рослым боксером, да еще и старшим на несколько лет — Ивко был семиклассником — маленькому Максиму Звереву не было никакого смысла. Зверь понял, что нужно пускать в ход ноги. Вначале он действовал, как боксер, только как очень неудобный боксер — Зверь всю свою взрослую жизнь дрался в стойке левши. Еще в армии он получил травму левой ноги и поэтому наносить удары этой ногой не мог. Вернее, бил только самые простые, базовые, например, лоу-кик или фронт-кик. Иногда мог пробить и высокий в голову, но старался этого не делать. Именно поэтому левая стала для него опорной, а все удары он наносил правой передней ногой. Руками же он работал одинаково сильно. А стойка левши что для бокса, что для каратэ, что для любых других единоборств, где использовалась ударная техника, была крайне неудобной. В основном все ударники работали в стойке правши, левша был редкостью, техника у него была немного другая, не говоря уже о стойке и тактике, поэтому защищаться от атак левши нормальному бойцу было гораздо сложнее.

Именно поэтому в самом начале боя Юрка не мог попасть по щуплому, но очень шустрому Максу. Который, мало того, что бил из неудобного для боксера положения, но и постоянно заходил за его левую руку, своей выставленной вперед правой блокируя все его удары и правой, и левой. И не просто блокировал! Макс раз за разом наносил свои удары по «второму этажу». Даже не по корпусу противника — а до его головы он все равно не достал бы — он бил по рукам, нанося удары своим маленьким, но очень жестким кулачком по нервным узлам, по мышцам. Он целил в сгиб локтя, в предплечье, в общем, «сушил» боксеру его «кувалды».