Приют контрабандиста

– Одна загвоздка. До неё нужно добраться.

– Ты же сказала, там метра три-четыре? – оживился Гаммер.

– Да, но под стеной может быть глубоко.

– Я рискну! Чего терять?!

Измученные холодом, мы с Настей и думать не хотели о ледяной воде, но поддались воодушевлению Гаммера. И Вихра поддалась. Об отмели она говорила не слишком уверенно и вроде бы сомневалась, нужно ли мучить нас напрасной надеждой, а теперь бодро поднялась на ноги. Мы вскочили следом. Засуетились в темноте и, забыв, что обвязаны верёвкой, чуть не повалились на гальку.

Высвободившись из связки – судя по звукам, Вихра запихнула верёвку в рюкзачок, – мы добрели до правой стены, и Гаммер повторно вызвался добровольцем. Заявил, что отлично плавает и однажды нырял в прорубь. Вихра ответила, что тут важнее рост, а плавать никому не придётся. Она была на полголовы выше, и Гаммер, повозмущавшись, уступил. Мы с Настей в первопроходцы не напрашивались и целиком поддержали Вихру.

В темноте я не сразу поняла, что происходит, а когда поняла, ужаснулась. Вихра сбросила рюкзачок и… начала раздеваться. Сказала, что пойдёт в закатанном до груди свитере и в сапогах на босу ногу. Комбинезон, шерстяные носки и всё прочее будет держать над головой, чтобы, добравшись до отмели, одеться в сухое. Ну, относительно сухое.

Меня бросило в озноб от одной мысли, что Вихра сиротливо стоит перед нами в трусах. Я даже закрыла ладонями уши, чтобы не слышать, как она заходит в воду.

– Глубоко? – сдавленно спросила я.

Ладони не отнимала, но ответ услышала:

– По колено.

Выждав мгновение, я опять спросила:

– Глубоко?

Вихра не ответила. Испугавшись, я отняла ладони от ушей и различила мягкий шум раздвигаемой воды.

Мы с Настей и Гаммером старались не шевелиться, словно связывавшая нас с Вихрой слышимость была единственной опорой, не позволявшей ей поскользнуться на каменистом дне.

Шум отдалился. Ненадолго усилился и тут же стих. Неожиданно раздался громкий плеск. Кажется, Вихра вылила воду из сапог. Она нашла боковую отмель!

Послышалось шуршание. Наверное, одевается.

– Почему она молчит? – шёпотом спросил Гаммер.

– Тише! – шикнули мы с Настей.

Но молчание и вправду затянулось.

Я уже заподозрила неладное, когда Вихра наконец сказала, что прошлась по отмели и смогла нормально встать под стеной. По её голосу я поняла, почему она всё это время молчала. Голос Вихры дрожал! Шуршание продолжилось, и я подумала, что Вихра окоченевшими пальцами никак не справится с застёжками на комбинезоне. Потом сообразила, что она просто растирается и выплясывает на месте.

– Держитесь ближе к стене, – одолев дрожь, сказала Вихра. – Там по пояс. И рюкзак не забудьте.

Гаммер, засуетившись, разделся. Подождал, пока разденемся мы с Настей, и забрал нашу одежду.

Уловив всплески, Вихра зажгла таблетку сухого горючего – у нас появился крохотный маяк. С ним как-то сразу стало веселее, и мы с Настей поспешили за Гаммером.

Первые шаги дались легко, но вода залилась в сапоги и ноги онемели. Почему-то заболела поясница, хотя до неё вода не дотягивалась. Я прижималась к стене, хваталась за редкие уступы. Отстала от Насти, и мне показалось, что я вижу не огонёк, зажжённый в нескольких метрах от меня, а полыхающий где-то вдали огонь настоящего маяка вроде того, что когда-то освещал заливинскую башню Риндерорта. Наверное, с берега Куршской косы он примерно таким крохотным и выглядел. Обман зрения был неприятным, но мимолётным. Гаммер и Вихра помогли нам с Настей выползти на гальку, и мы, расплёскивая из переполненных сапог воду, добрели до места, где отмель ощутимо расширилась, а там затряслись в припадочном танце и чуть не свалились с галечной полосы обратно в озеро.

Одевшись, я никак не могла согреться. Протягивала пальцы к слабому огоньку, считала отведённые ему минутки.

Таблетка ещё не прогорела, но Вихра смахнула её с кружки в воду. Зашипев, таблетка погасла.

– Ты чего? – удивилась я. – Она же…

В галерее, уходившей из зала к центру карты, задёргался луч света, и я умолкла.

Раздались торопливые шаги. Кто-то бежал.

Затаившись под стеной, мы увидели, как на берег к лодке выскочил Глеб. Он заметался, несколько раз присел, словно раньше потерял что-то, а теперь отчаянно искал. Нас не заметил. Даже не попробовал высветить другой берег и убедиться, что с нами вообще всё в порядке. Выпрямившись, метнулся обратно в галерею. Последние отблески света рассеялись, эхо топающих по камню ботинок стихло, и мы выдохнули с облегчением.

– И как это понимать? – прошептала Настя.

– Может, очки забыл? – предположил Гаммер.

– Ага. Или замёрз и решил заняться физкультурой.

– А неплохая идея, – выдавила я, стуча зубами.

Гадать было бессмысленно, и мы выдвинулись по отмели вперёд. Старались не шуметь, прислушивались. Из галереи больше никто не выбегал.

– В паводок тут без лодки не обойтись, – обронила Вихра. – Нам повезло.

– Вот уж повезло так повезло… – прокряхтела Настя.