Приют любви

– Прошу прощения за эту повозку. Я не успел найти коляску с лошадью. Но сегодня непременно сделаю это. – Он подсадил ее и сел рядом.

– Колтер, я буду чувствовать себя лучше, если ты не станешь покупать лошадь. Ее обязательно украдут.

– Но тебе нужна коляска, чтобы добираться до города.

– Нет. Я буду ходить пешком. Чем меньше...

– Внимания. Да, я понимаю.

Упрямые мулы отвлекли его, и Элизабет была рада возможности немного помолчать. Она очень надеялась, что он пойдет на аудиенцию вместе с ней, ведь ей предстояло лгать, и его присутствие могло оказаться полезным.

Как будто прочтя ее мысли, Колтер спросил, что она собирается говорить Мэммингеру.

– Ты сказал ему мое имя?

– Нет. Я просто попросил его принять одну из наших южных леди из Виргинии, осиротевшую из-за войны. Я упомянул, что тебе нужна работа, что твой характер безупречен, а почерк выше всяких похвал.

– Но, Колтер, ты же никогда не видел, как я пишу.

– Не имеет значения. – Он взглянул на нее с улыбкой. – Мэммингеру достаточно будет посмотреть на тебя, и он поймет, что я прав. – Эти слова рассмешили Элизабет, и, хотя смех был тихим и мимолетным, его было приятно слышать.

Чуть позже Колтер добавил:

– Кажется, я забыл упомянуть, что у него будет рекомендательное письмо от военного министра.

– Не понимаю. Как министр мог написать рекомендательное письмо, даже не зная моего имени?

– Перестань хмуриться, я вовсе не скомпрометировал тебя. Это персональное одолжение мне, а в письме говорится лишь то, что ему известен податель сего. – Объехав глубокую колею, Колтер продолжил: – Я был удивлен, узнав, какое количество женщин приходит к министру, прося похлопотать за них, и ни одна не стесняется упоминать о своих связях в политических кругах. Я считаю, сделать для тебя то же самое – мой долг.

Пожав ему руку, Элизабет пробормотала слова благодарности, пытаясь унять подступающую от страха тошноту.

На переполненных улицах Колтер управлял повозкой спокойно и умело. Они остановились подле сверкающего на солнце белого каменного здания.

– Теперь канцелярия здесь, – объяснил Колтер, закрепив тормоз. – Мэммингер ждет нас. – Он спрыгнул и, обойдя повозку, помог Элизабет сойти. Почувствовав, что она дрожит, понял, как сильно она нервничает, и предложил: – Можно избежать этой встречи, если ты примешь мою помощь. Тогда тебе не придется работать.

Элизабет посмотрела на простую золотую булавку в его галстуке, кремовый оттенок которого удачно сочетался с мягкой льняной сорочкой.

Она не сомневалась, что он легко все устроил бы, однако не могла принять его помощь.

– Я не думала, что ты пойдешь со мной.

– Никому не удастся отнять у меня ни одной минуты, которую я могу провести с тобой. Неужели ты сомневалась? Но ты так и не ответила на мое предложение.

– Согласись с моим выбором, Колтер. Только так я смогу быть спокойна.

Ее благодарная улыбка смягчила отказ, но он хотел большего, намного большего. Пришлось утешить себя мыслью, что согласие на его компанию и то хорошо. Предложив своей даме руку, полковник ввел ее в бывший женский пансион Лефебра.

У Кристофера Мэммингера были острые, глубоко посаженные глаза, густые волосы, а характер такой же твердый, как его высокий, туго накрахмаленный воротник. Он был любезен, несмотря на то, что они оторвали его от дел. У Элизабет создалось впечатление, что, если бы с ней не было Колтера, визит оказался бы очень краток. Как и договорились, полковник представил ее под девичьим именем – Хэммонд – и добавил, что она из округа Короля Георга, что чрезвычайно удивило ее. Как он мог догадаться, что свои прошения она подписывала именно так? Она решила спросить об этом позже.

Сидя в непринужденной позе, Колтер ожидал, пока советник кончит читать рекомендательное письмо.

– Если вам понадобится что-то еще, – произнес он любезно, – я уверен, что Рэндольф, Седдон или Летчер будут счастливы присоединить свои голоса. Конечно, мисс Хэммонд слишком скромна, чтобы обращаться к первой леди, но думаю, Верайна Дэвис, если будет нужно, лично поддержит ее просьбу.

– В этом нет никакой необходимости. Совершенно никакой, – ответил Мэммингер, откладывая письмо. – Если вы будете настолько любезны, мисс Хэммонд, и покажете мне образец вашего почерка, я уверен, мы подыщем для вас место секретаря. Вам придется проверять или пронумеровывать до трех тысяч документов за день. Рабочий день с девяти до трех, пять дней в неделю. За каждый испорченный документ у вас будут вычитать десять центов. Для начала ваш месячный оклад – шестьдесят пять долларов, а за каждый пропущенный день, если не будет представлено заключение врача, вычитается по три доллара. Вот, пожалуй, и все. У вас есть какие-нибудь вопросы?

Элизабет помотала головой и написала свое имя на листке бумаги. Мэммингер взял образец и, не говоря ни слова, поднялся.

– Если хотите, я сей же час покажу ваше рабочее место.

– Да, конечно. Это очень любезно с вашей стороны.