Приют любви

– Он ужасно плохой. А мистер Джош и Доби испугались. Мама ударила его, и тогда Доби взбесился.

– Ты права, он отвратителен, и у Доби был повод для бешенства. Мама очень храбрая. Все очень любят тебя, принцесса, и Рут, и мисс Эмили. Но ты должна помнить, что никто не любит тебя так сильно, как мама и я. А когда ты любишь кого-нибудь, ты хочешь, чтобы он был в безопасности и никто не мог обидеть его, – проговорил полковник срывающимся голосом. Он поцеловал дочь в висок, вдыхая сладкий детский аромат и чувствуя, как уходит напряжение, сжимавшее его сердце. Губы Николь коснулись его щеки, и у него стало жечь в глазах.

– У меня нет папы, а мне хочется его любить. Можно я буду любить тебя?

Колтер закрыл глаза, скрывая навернувшиеся слезы.

– Как пожелаешь, – ухитрился выговорить он, несмотря на спазм, сжавший горло.

– Не огорчайся так, господин полковник. Я сама во всем виновата. Я побежала за красивыми лебедями и не вернулась, когда мама звала меня. Я не знала, что в лесу спрятался плохой человек. Он не давал мне кричать. Но я по-настоящему била его ногами. Как учил меня Доби.

– Солнышко, когда же Доби учил тебя этому? – спросила Элизабет, с трудом подбирая слова.

– Мы боролись понарошку. Доби сказал, что это самая хорошая игра.

– Ох, как я благодарна Доби! – заметила Элизабет.

– Нам обоим есть за что его благодарить, – поддержал Колтер, снова поворачиваясь к дочери. – Ты очень храбрая принцесса, и мама гордится тобой.

Николь вылезла из-под одеяла и взяла их руки в свои.

– Мама, Рут напоила меня чаем, – проговорила она, внезапно зевнув. Ее ресницы взмахнули раз, другой и замерли.

– Спи, моя ненаглядная. Спи сладко, и пусть тебе приснится хороший сон.

Чтобы сдержать рыдание, Элизабет прикусила припухшую губу и услышала, как Колтер повторяет ее слова.

– Ты даже не можешь представить, как я благодарен тебе за то, что ты подарила мне этого прелестного храброго ребенка.

– Нет, Колтер, это я получила Николь в подарок, чтобы она напоминала мне о твоей любви.

Они смотрели на дочь, пока не убедились, что та крепко уснула. Тогда полковник снова взял возлюбленную на руки и отнес в гостиную.

В камине горел слабый огонь, добавляя тепла и без того теплой ночи. Колтер расстегнул мундир, сообразив, что он делает это первый раз за три дня.

– Милый, Рут принесла тебе поесть, – сказала Элизабет, указывая на покрытый льняной салфеткой поднос.

– Тебе надо лечь.

– О, я сейчас лягу, – сказала женщина, скрывая легкую улыбку и подавая ему тарелки с холодной ветчиной, бисквитами и зимними грушами. – Хочешь стакан сидра?

Растерявшись, полковник ничего не ответил.

– Колтер, что случилось? – спросила она, заметив странное выражение его лица.

– Я могу задать тебе этот же вопрос, – ответил он, подходя к ней.

– Ты ведь голоден, правда? – (Он покачал головой.) – Зачем ты скрываешь, ведь у тебя не было времени отдохнуть и возможности помыться. Я не удивлюсь, если в ванну уже налита горячая вода, а на кровать постелены свежие простыни, и все это специально для тебя.

– Пожалуй, меня это тоже не удивит.

– Вот и хорошо. Тогда не трать время на пустые разговоры. – Она отвернулась, чтобы скрыть волнение. – Не стесняйся, мне приятно немного поухаживать за тобой. В благодарность за...

– Прекрати, – проговорил Колтер шутливо, – сделай одолжение, маленький лисенок. Я никогда не поверю этому.

Она поглядела на него с улыбкой, и Колтер заглянул в спальню. Пар подымался от воды в фарфоровой ванне, его бритва и точильный ремень были аккуратно разложены на салфетке, а чистая одежда развешана на стуле.

– Когда ты ухитрилась распорядиться?

– Это не я. Тут все очень любят тебя, Колтер. И каждый пытается выказать это на свой лад. – Элизабет опустила ресницы под его пристальным взглядом.

– Только и всего? – спросил он чуть слышно. – Да.

Потерев небритую щеку, полковник усмехнулся.

– Значит, от меня пахнет, как от моего коня...

– Нет, – прервала она, прямо глядя на него, – не в этом дело. Я ведь не морщу нос.

Глава четырнадцатая

Колтер не торопился. Кончив бриться, он начал обдумывать новости, которые принес для Элизабет. Как рассказать ей то, что он узнал о Джеймсе?

Скинув форму, он рассеянно вымылся, все еще пытаясь привести в порядок чувства. Босиком подошел к кровати, тщательно собрал на одеяле остатки коры и сосновых иголок, выпавших из волос Элизабет, бросил в ванну, взял с комода щетку для волос и пошел в гостиную.

Элизабет сидела на ковре возле камина, глядя в огонь. Колтер остановился, любуясь ее профилем, чтобы эти новые ощущения вытеснили образ растрепанной, испуганной женщины. Выражение ее лица было так безоблачно, что ему не хотелось обнаруживать свое присутствие.

Но она обернулась, робкая улыбка промелькнула у нее на губах.

– Поди, сядь рядом со мной, – предложила она. – Я принесла сюда твой ужин. – Молодая женщина старательно отводила взгляд от его обнаженной груди. – Ты, наверное, голоден.

Элизабет почувствовала, что уши у нее пылают. Комната казалась такой уютной и спокойной, пока он не вошел, а теперь все наполнилось напряженным ожиданием, от которого она сжалась.