Приют Одиннадцати

Как только Фред оказался на Кавказе, в его душе зародилось странное, если не сказать страшное, предчувствие. Все началось еще на краснодарском аэродроме, когда он только вышел из самолёта. Это не был страх смерти. Последнее время Лист часто ловил себя на мысли, что совсем не боится умереть. Наверное, из-за того, что терять ему больше нечего, теперь его никто не ждёт в Инсбруке.

Он надеялся, что с началом восхождения это ощущение пройдёт, но с каждым шагом по леднику его предчувствие превращалось в настоящую фобию. Фред пытался анализировать и пришёл к выводу, что чувство это всё-таки сродни страху. Причём страху фатальному, когда ничего уже нельзя изменить. Однажды ему уже доводилось испытать нечто подобное.

Это было в тридцать шестом, в Бернских Альпах. Фред приехал из Инсбрука, чтобы покорить Белую Кобру вместе с Вилли и Эдди, но в последний момент они отказались брать его с собой на Эйгер. В восхождении тогда участвовали ещё двое бергштайгеровиз Германии, совсем молодые ребята: Курц и Андреас — так, кажется, их звали. Всё шло нормально, пока Вилли не попал под камнепад и идти дальше просто не мог. Они уже возвращались, когда начался снежный буран. Потом лавина сошла. Андреас сорвался и потянул наверх Эдди через карабин. Того сразу удавило верёвкой. Потом погиб Андреас, перерезав свою страховку, чтобы не потянуть за собой Курца. Тони один остался, и сутки ещё стоял на полке. Без верёвок и снаряжения — ждал спасателей. Фред вместе с гидами только утром вышел на нижний пандус, но спасти немца они так и не смогли…

Фред вспомнил, как за несколько метров до земли у Курца заклинило верёвку в карабине, всего-навсего узел не прошёл. А у того просто сил не осталось, чтобы его перестегнуть. Так и висел до конца дня на скале, пока не сняли.

Именно тогда Лист впервые почувствовал страх перед неизбежностью. Это потом он вспомнил, что тревога поселилась в нём ещё по дороге из Инсбрука, задолго до того, как они оказались у подножия Белой Кобры.

И сегодня те же самые ощущения. Страх перед неминуемой трагедией. Совсем не такой, как бывает перед боем.

*

До гряды поднялись без особых сложностей благодаря погоде и хорошей видимости. Противника до перевала заметно не было. Ночью тоже было относительно спокойно. Русские стреляли где-то на северном склоне. Возможно, туда уже подошла сорок девятая.

Утром при спуске с гряды напоролись на группу вражеских альпинистов. Хорошо, что не в связке шли и противник слишком рано открыл огонь. Иначе положили бы всех сразу ещё до ледника. Рассредоточились, укрылись за каменными выступами и в трещинах.

Грооту достаточно был мельком взглянуть на карту, чтобы принять верное решение. Пятеро во главе с Фредом пошли по расщелине влево, в обход. Остальные отстреливались, постоянно меняя позицию и оттесняя неприятеля к скалам. Бой продолжался не больше часа, русские вовремя спохватились, увидев, что их пытаются прижать к отвесной стене, от которой был единственный путь — прямо на группу Гроота. Под прямым огнём, да ещё находясь на склоне, оттеснить егерей гауптмана было невозможно. Русские это поняли и отступили.

Несмотря на потерю времени, к «Приюту одиннадцати» подошли около восьми вечера. Вторая стычка произошла прямо на склоне, ведущем к отелю. На этот раз враг плотно держал оборону.

Открытый пологий склон не давал возможности обойти его с фланга, а идти вверх было бы безумием. Оставалось единственно верное решение — попытаться измотать противника, но при этом самим сберечь силы и молиться, чтобы у русских не оказалось под рукой миномёта. А к активным действиям перейти, когда стемнеет.

Полтора часа бесконечных перемещений под прикрытием валунов и нагромождений скальных пород могут измотать кого угодно. Да ещё под огнём противника. Тут всё зависело от подготовки, а егеря последние месяцы только ею и занимались, но даже они к концу дня вымотались и двигались не так активно. Хорошо ещё, что можно было не отстреливаться, экономить патроны и силы.

Вражеский пулемет замолчал минут двадцать назад, видимо, боеприпасы были на исходе, теперь со стороны отеля раздавались только редкие, одиночные выстрелы.

Возможно, гауптман принял не совсем верное решение. Если так и дальше пойдёт, то группе Гроота придётся либо отходить на безопасное расстояние, либо выставить посты и заночевать прямо на склоне. И надеяться на то, что ночью русские не предпримут вылазку.

— Тут солнце садится когда-нибудь?

Фред обернулся. Позади него, пригнувшись, стоял совсем молодой парень, почти мальчишка. Тяжело дышал, опираясь на автомат.

— Держись поближе к камням.