Приют пилигрима

Рассматривать комнаты интересно. Они многое могут рассказать о своих владельцах. Эта комната поведала ей кое-что еще о Пилигримах. Потому что, по ее мнению, она была самой милой во всем доме, а только хорошие люди могут отдать самую уютную спальню нищему кузену-инвалиду, который тяжким бременем висит у них на шее. В ней было два окна с видом на сад и глубокая ниша, почти целиком застекленная. Так что все время, пока на небе есть хоть немного солнца, часть его лучей будет в этой комнате. Джуди выглянула наружу и увидела сад, окруженный высокой кирпичной стеной. Большая его часть была прямо-таки вымощена круглыми, квадратными и прямоугольными клумбами, в которых зелень карликовых хвойных деревьев создавала яркий контраст с по-зимнему коричневыми хворостинками цветущего кустарника. Цвели подснежники, и уже готовились распуститься луковичные растения. Стены загораживали ряды тщательно ухоженных плодовых деревьев, и кое-где среди них вились пока голые побеги ползучей розы. В дальнюю стену были вставлены две красивые кованые створки, ведущие во второй сад, так же огороженный забором. Джуди еще только предстояло выяснить, что всего таких садов было четыре, один позади другого, один просторнее другого и каждый все менее строгий. Джуди повернулась и, стоя между веселыми цветастыми занавесками, оглядела комнату. В ней стояла пара удобных глубоких кресел и широкий диван, как и кровать, снабженный очень дорогим и новым упругим матрасом. На стенах висели книжные полки, кроме того, книги кучей лежали на столике рядом с кроватью. Стоял здесь и радиоприемник. В общем, в комнате было все, что только может придумать человеческая доброта, дабы скрасить горькую Участь инвалида. Занимаясь своей работой, Джуди чувствовала удовлетворение и с пренебрежением вспоминала о Фрэнке, который пытался вставить ей спицы в колеса и помешать приехать к таким чудесным людям. Ее энтузиазм возрос еще больше, когда через некоторое время она выбежала в сад взглянуть, как там Пенни. Та в восторженном экстазе копалась в куче песка. Старый Пелл снабдил ее садовым совком и множеством трехдюймовых горшочков, и теперь она увлеченно один за другим выстраивала ряды куличиков, украшая их белой галькой и алыми ягодами. Тем временем мисс Колли, совершенно необъятная в темно-синих слаксах и рыбацком свитере, насыпала землю в ящики для рассады и сажала ранний лук. Ярко светило солнце, а стены ветхой теплицы защищали ящики от ветра.

Глава 7

Солнце светило два дня. Роджер Пилигрим уехал в Лондон. Пенни играла в саду. Джуди работала не покладая рук и никогда еще так не уставала. А потом зарядил дождь, и Пенни пришлось сидеть взаперти. Джуди дала ей маленький совок для мусора, щетку и тряпку. Но как только Глория удалилась на кухню, интерес Пенни к уборке пропал. Она встала напротив Джуди, устремив на нее властный взгляд:

— Мне скучно быть девочкой. Теперь я лев, злобный лев. Я топаю ногами и размахиваю хвостом.

Джуди поспешила заметить, что в роли хвоста может выступать рука с тряпкой, и в течение следующего получаса все шло божественно хорошо. Лев махал хвостом, и рычал, и атаковал. Джуди удалось быстренько прибраться в комнате Джерома и увести Пенни в другой конец коридора прежде, чем он вышел из ванной.

А несколько минут спустя ее позвала мисс Жанетта, и Джуди оказалась вовлечена в поиски кольца, которое упало и куда-то укатилось. Тем временем мисс Нетта в бледно-голубом халате продолжала аккуратно укладывать свои седые кудри и с небольшими интервалами повторять: «Не представляю, куда оно укатилось» или «Оно, должно быть, где-то здесь». К тому моменту, когда кольцо наконец нашлось, Джуди вся взмокла и перепачкалась пылью, а Пенни куда-то исчезла. Ее не было ни в коридоре… Ни в их спальне… Ни в одной из тех комнат, в которые она заглядывала, проходя мимо. С ужасом Джуди заметила, что последняя дверь слева по коридору открыта — дверь в комнату капитана Пилигрима. Если эта маленькая поганка туда зашла…

Зашла. Еще не дойдя до комнаты, Джуди услышала ворчание, означающее, что Пенни все еще лев. Заглянув в щелку, девушка увидела, что лев яростно возит по полу тряпичным хвостом и самым хриплым голосом, на который способен, провозглашает:

— Я — страшно злобный лев! Я рычу и кусаюсь. Я — самый злобный лев на свете!

Джером Пилигрим в халате из верблюжьей шерсти сидел, подавшись вперед, в своем кресле. Он казался очень большим. Одна половина его лица была все еще красивой, но изможденной и искаженной гримасой. По другой половине, отчасти закрытой ладонью, от виска к подбородку тянулся длинный сморщенный шрам. Запавшие темные глаза смотрели угрюмо. Волосы над нахмуренным лбом были почти черными, за исключением длинной белой пряди, продолжающей линию шрама.

Пенни, вдруг перестав рычать, шагнула ближе и спросила с любопытством в голосе:

— Тебя кто-то укусил в лицо? Это был лев?

Низкий хрипловатый голос ответил:

— Что-то вроде того, Ты лучше беги.

Пенни придвинулась еще на один шаг.

— Я больше не злобный лев. Я добрый. Я не кусаюсь. У тебя болит там, где плохой лев тебя укусил?