Приют приговоренных детей

Мать с дочкой послушались и, пыхтя, сдвинули с места комод. Возня заняла минут пять, вампирша подошла к стене и внимательно ее изучила, ища подсказки, как можно открыть тайный ход. Она простучала стенку, та отозвалась гулкой пустотой. Эверилд искала, едва заметный рычаг, но его нигде не было. Крепко задумавшись, она долго смотрела на преграду. Глаз подметил, что некоторые кирпичи немного выпирают вперед, а другие имеют иной оттенок. Если внимательно не смотреть, то даже не поймешь, что не так. Эверилд нажимала на кирпичи в разном порядке, и уже отчаявшись проникнуть внутрь, случайно нашла правильную комбинацию. Кирпичи с более рыжим оттенком образовывали волну, на гребне которой лежали едва заметно выпирающие кирпичи, которые и нужно было нажать. Стена, наконец, отъехала в сторону, открывая проход в темноту. Вампирша чихнула, а девочка захлопала в ладоши.

— Мама, скорей неси керосиновую лампу. — с нетерпением скомандовала девочка.

Августина отлучилась на пять минут, и в этот момент в двери кто-то требовательно заколотил. Эверилд с девочкой переглянулись, и подросток побежала к евреям. Стук продолжался, вампирша потянулась ментально к незваным гостям, и смачно выругалась, ведь к дому пожаловали голодные немцы.

Она потянулась к своему отряду, но те разбрелись кто куда. Раненые лежали на земле, кто-то собирал боеприпасы, а другие ходили по домам и собирали продукты.

— Открывайте дверь или мы ее разнесем ко всем чертям! — приказал немец.

На пороге зала показались еврейки с напуганными детьми. Они плакали, а матери уговаривали их быть тише. Вампирша ментально приказала им заткнуться и указала на открывшуюся стену.

— Заходите в потайной ход, быстрее, пока гестаповцы не сломали двери.

Они безропотно кивнули, подходя к ходу. Августина принесла керосиновую лампу и две детские книги. Лайла взяла из рук хозяйки лампу, книги и первая шагнула в темноту, велев детям следовать за ней на свет лампы. Ливона колебалась, но когда по двери заколотили прикладами, еврейка все-таки решилась. Она подхватила детей за руки и пошла вниз.

— Я пойду, открою. — сказала Августина, побледнев, как мел.

Вампирша кивнула и обратилась к Агнешке:

— Неси тряпку.

Девочка удивленно посмотрела на вампиршу. Та скучающим видом рассматривала комнату. Не задавая вопросов, Агнешка покинула зал. Эверилд взглядом вернулась ко входу, осмотрела стену и найдя закрывающийся механизм, силой мысли заставила стену закрыться. Вампирша вспотела, но своего добилась, стена встала на место и о ходе, кроме, как пыли ничего не напоминало.

Агнешка принесла ведро с водой. Эверилд забрала тряпки и инструменты для уборки, а ведро поставила на пол. Намочив в воде тряпку, она быстро вытерла полы. Вампирша услышала, что Августина уже открыла входную дверь. Девочка выглянула в коридор и тут же спряталась, ее лицо стало мертвенно-бледным.

— Что там?

— Маму ударили в лицо за нерасторопность. Там восемь солдат. Они точно угонят нас в Германию. — проговорила девочка, оглядываясь назад.

— Не угонят, поверь мне на слово. — заверила ребенка Эверилд.

Агнешка всхлипнула, когда раздался зычный голос, немец говорил на ломаном английском.

— Неси свинину, пиво и курицу. Короче все, что есть мясное, да поживее. — сказал офицер женщине, а затем обратился к своим солдатам. — Обыщите дом на наличие евреев.

Мужчина протопал в главный зал, оставляя после себя грязные следы.

— В доме кроме нас никого нет. — сказала Августина, войдя следом, держа у носа платок.

Эверилд обожгло горло, запах крови вызвал у нее головокружение и острое желание немедленно полакомиться.

— Я сказал, неси еду! — грохнул он басом.

— Все мясо сырое. — растерянно сказала женщина.

— Значит, приготовь! А пока ты будешь занята, она нас всех обслужит. — он грязным пальцем указал на неживую и не мертвую Агнешку.

Эверилд стояла у шкафа и ни во что не вмешивалась. Августина упала на колени, и посмотрела с мольбой на офицера.

— Пощадите, ей даже восемнадцати нет.

— Готовь еду! — оборвал жестким и властным голосом женщину лейтенант.

Он поднялся с дивана и пнул распростертую мать сапогом. Мужчина переступил через несчастную полячку, приближаясь к мертвой от страха девочке. Та попятилась назад, а немец противно усмехнулся, расстегнул ремень, и приспустил штаны. Агнешка схватила с тумбочки тяжёлую вазу и замахнулась, чтобы ее запустить во врага страны. Лейтенант широко улыбнулся, расстегнул кобуру, достал пистолет Люгера и наставил дуло на мать девочки. Немец смотрел в глаза Агнешки своими рыбьими глазами.

— Не убивайте ее! Я сделаю, что захотите! — сказала она.

Агнешка поставила вазу на пол, затем подошла к завоевателю и спросила дрожащим голосом:

— Что я должна делать?

Немец схватил ее за волосы, намотал их на кулак, заставляя сгибаться пополам. В этот момент вошел солдат.

— На втором этаже все чисто.

Офицер кивнул.

— Проходи, сейчас развлечемся.

Эверилд больше не могла смотреть на этот произвол, вспомнив, что ей тоже было семнадцать лет, когда мужик изнасиловал ее с дружками. Вампирша вышла из укрытия и стальным голосом сказала: