Приют соблазнов

Утро выдалось хмурое и дождливое, поэтому проснувшись Серёга не сразу понял который час, и когда посмотрел на будильник, то от сна не осталось и следа. Он кометой носился по комнатам в поисках носков, свежей рубашки, штанов. Потом остановился и глубоко вздохнул– вспомнил своё правило: торопливость только приумножает проблемы, уж лучше лишить себя завтрака и неспешной сигареты, но выглядеть аккуратно, появиться на службе с выбритым лицом и орошённый французским одеколоном. Уж на чём он не экономил, так это на ароматах. Серёга предпочитал продукцию от «Armani» и не просто одеколон за пятьдесят евро, а парфюмерную воду евро этак за двести– триста. Он справедливо считал, что на зарплату полицейского он может позволить раз в полгода такую роскошь. Ему казалось, что это ароматное облако, как аура, каким-то образом ограждает его от криминального мира, с которым она сталкивался ежедневно. Он знал, что жена Нина переживает за него– догадывается, что без пригляда он много курит, плохо, не во время питается и сидит на работе до поздна, а она разрывается между ребёнком и мужем, между городской квартирой и дачей. И чтобы Нина не волновалась, Серёга обязательно звонил ей и отчитывался, что ел, что пил и в какое время завалился спать. Он скучал по ней и сыну, но настаивал, чтобы они проводили лето на свежем воздухе, со свежим, коровьим молоком и с экологически чистыми продуктами. «Какая-то тоска на душе уже второй день.– подумал про себя полицейский.– Наверное это из-за этого дурацкого дела. Надо взять себя в руки.» И взял:

– Так расскажу вам всё, что знаю сам, а дальше посмотрим в каком направлении двигаться.

В кабинете каждый за своим столом сидели «соратники по каторге», так Шапошников называл своих коллег и подчинённых. Один невысокого роста, юркий, чернявый татарин Рафик, второй крупный, красивый парняга Петрищев. Оба слушали внимательно, иногда что-то чиркали в своих блокнотах.

– В аэропорту «Ататюрк», славного города Стамбула уже два дня тому назад, случайно был обнаружен труп некоего Станислава Алексеевича Новоскворецкого. Пятьдесят пять лет, проживает в Санкт-Петербурге, женат на Маргарите Новоскворецкой. При нём находился небольшой портфель с личными вещами и документами. Их доставят сегодня в Пулково вместе с телом. Зарегистрированных в паспорте детей нет. Он спокойно лежал на кушетке в зале ожидания, прикрытый небольшим пляжным полотенцем, и сколько бы он там лежал не известно, пока, наверное, службы безопасности аэропорта не обратили на него внимание или пока бы не завонял, только одна дама, прошу учесть, что она русская, решила сделать ему замечание, что мол ничего себе вы тут разлеглись, а людям даже присесть негде. Самое интересное, что ни одному иностранцу такое в голову не пришло, зал ожидания битком, народ сидит кто где, на корточках, на полу, но все же толерантные, помалкивают. А вот русская его тронула, тут мёртвая, уже синяя рука сползла, дамочка, заподозрила неладное и вместе с мужем они вызвали сначала службу безопасности аэропорта, потом приехала городская полиция. К тому моменту мужчина был мёртв два с половиной часа.

– Ничего себе.– подал реплику Петрищев.– Два дня назад мужик скончался, а турки его уже спроваживают. Лихо.

– Вот именно. Новоскворецкий скончался так сказать почти на границе, если бы он прошёл пятьсот метров и попал в салон самолёта, то оказался бы под юрисдикцией России. У турков своих проблем хватает, поэтому разбираться с трупом они милостиво дозволили нам, уважаемые коллеги. Тем более много вопросов о причине смерти.– Шапошников достал из стола документы.– Полиция Турции прислала по факсу отчёт патологоанатома, протоколы допроса свидетелей, осмотр места происшествия, в общем сделала всё грамотно и технично.

– А что он криминальный? Не сам от жары или сердечного приступа скончался?– Рафик округлил глаза.– Я просто не представляю, как можно совершить убийство на глазах сотен человек, видеокамер, службы охраны.

– В том-то всё и дело– прямых доказательств, что было совершено убийство нет, только косвенные.– Сергей Николаевич перевернул следующий лист.– В портфеле покойного полиция обнаружила пустую, двухсотграммовую бутылочку из под виски. Анализы показали,что помимо виски в бутылочке находилась приличная доза амитриптилина. Хочу оговориться– приличная, но не смертельная. Это вполне себе безобидное лекарство антидепрессант, которое прописывают взрослым людям, страдающим от депрессии, у кого психозы и эмоциональные расстройства.

– Безобидных лекарств не бывает.– вклинился Петрищев и подняв палец, глубокомысленно изрёк.– Парацельс говорил: «Всё есть яд, и всё есть лекарство. Одна только доза делает вещество или ядом, или лекарством».

– Вот именно! Как и у всякого лекарства есть противопоказания.– продолжал Шапошников.– Не буду их перечислять, их много, а в нашем случае важно, что в сочетании с алкоголем или после запоя эти пилюли могут привести к летальному исходу.

Рафик ёрзал на стуле от нетерпения: