«Приют задумчивых дриад». Пушкинские усадьбы и парки

Примечательно, что В.И. Доброхотов опирается на спорные гипотезы об атрибуции к М.Н. Волконской некоторых стихотворений как на полностью доказанные факты. Даже если эти гипотезы и верны, авторские реминисценции, как уже отмечено выше, сами по себе не являются надёжным аргументом. Например, стих «И без надежд и без желаний» близок не только к стиху «Я вас любил безмолвно, безнадежно», но и к записи в дневнике Олениной «Без цели, без желаний, без надежд…». Запись сделана 17 мая 1829 года, когда Анна Алексеевна не могла быть знакома с ранней редакцией стихотворения «На холмах Грузии лежит ночная мгла…», датированной 15 мая 1829 года.

Для подкрепления своей гипотезы автор пытается показать, что А.А. Оленина не является адресатом стихотворения «Я вас любил…», потому что оно попало к ней в альбом случайно, в виде некоего «штрафа» за нежданный визит. По нашему мнению, говорить о «штрафе» здесь вообще неуместно. Просьбы написать что – нибудь в альбом были совершенно обычны в светском обществе. Некоторые женщины с этой целью специально присылали свои альбомы поэту. Для примирения Пушкину достаточно было бы записать в альбом Олениной стихотворение «Что в имени тебе моём?», однако поэт вносит стихи «Я вас любил…». Может, это и произошло в случайную минуту, но отнюдь не случайно, о чём свидетельствует приписка 1833 года.

Если даже допустить, что Волконская была «утаённой любовью» Пушкина, то по содержанию стихотворение «Я вас любил…» всё равно трудно отнести к ней. К примеру, в 1829 году Марию Николаевну вряд ли могла тревожить и печалить угасающая любовь поэта, неважно, «утаённая» или нет. У неё были в Сибири куда более серьёзные проблемы. Следовательно, предположение В.И. Доброхотова о посвящении М.Н. Волконской этого стихотворения вряд ли соответствует действительности.

Итак, нами рассмотрены гипотезы об атрибуции стихотворения «Я вас любил…» к пяти женщинам: А.А. Олениной, К.А. Собаньской, Н.Н. Гончаровой, А.П. Керн и М.Н. Волконской. С высокой степенью уверенности можно отнести стихотворение лишь к А.А. Олениной, как по времени создания, так и по содержанию. Это подтверждается наличием в её альбоме пушкинского автографа стихотворения с припиской «plusqueparfait – давно прошедшее, 1833». Окончательному разрешению спора пушкинистов в пользу данной атрибуции препятствует только отсутствие однозначно толкуемых прямых свидетельств или пометок Пушкина.

Ссылки и комментарии

¹ Исследователь Г.Н. Ермоленко считает, что «стихотворение К. Маро, как и пушкинский шедевр, включает в себя восемь стихов и представляет собой слегка деформированный триолет. Фривольное, шутливое и комплиментарное стихотворение Маро развивает ту же тему, что и стихотворение Пушкина» (Ермоленко Г.Н. Пушкин и поэты французского ренессанса // Университетский пушкинский сборник. – М.: Издательство Московского университета, 1999. С. 369). Однако по последовательности рифм оба произведения лишь отдалённо напоминают триолет, где последовательность рифм AbaAabAB и стихи A и В полностью повторяются как рефрены. Оба стихотворения отличаются от триолета, прежде всего, отсутствием полных рефренов, то есть повторений одной или нескольких строк.

² Стихотворение дано в нашем переводе, максимально приближенном к подстрочнику, но с немного отличающейся последовательностью рифм: в переводе – abbacdcd, в оригинале – abbaadad.

³ Гречаная Е.П. Пушкин и французская аристократическая литература XVII–XVIII веков // Университетский пушкинский сборник. – М.: Издательство Московского университета, 1999. С. 392.

⁴ Есипов В. Царственное слово. – М.: САМПО, 1998. С. 38–40.

Это мнение разделяют В.В. Крамер, В.И. Доброхотов, Л.В. Тимофеев.

⁵ Пушкин. Сочинения. / Под ред. С.А. Венгерова. – М.: Брокгауз и Ефрон, 1911. Т. 5. С. XXV. А.А. Григорьев цитирует окончание стихотворения А.С. Пушкина «Нет, я не должен, не могу…».

⁶ Непомнящий В.С. Да ведают потомки православных. Пушкин. Россия. Мы. – М.: Сестричество во имя преподобномученицы Великой Княгини Елизаветы, 2001. С. 83.

⁷ Черейский Л.А. К датировке одного стихотворения Пушкина // Временник Пушкинской комиссии. 1973. – Л.: Наука, 1975. С. 78–80.

⁸ А.И. Рубец, вероятно, имел в виду первый опубликованный романс: известно, что романсы Ф.М. Толстой сочинял c 1828 года.

⁹ Там же. С. 80.

¹⁰ Такую возможность Черейский не рассматривал, но совсем исключить её нельзя, хотя пересылка текста стихотворения менее вероятна, чем личная передача, поскольку отношения Пушкина с Феофилом Толстым не были близкими. Попросить стихи для юного композитора мог кто – то из его друзей или родственников, но сведений о встрече Пушкина с таковыми весной 1829 года в Москве нет.